17.10.2023

Сравнительная оценка клинической эффективности и безопасности применения различных хирургических доступов при выполнении эндопротезирования тазобедренного сустава

Поздние стадии коксартроза являются важнейшей причиной инвалидизации больных

ВВЕДЕНИЕ

Заболевания опорно-двигательного аппарата занима­ют второе место в структуре причин временной нетрудо­способности взрослого населения, а также находятся на третьем месте в структуре инвалидности и смертности. В последние десятилетия отмечена тенденция к возрас­танию частоты диагностики патологии крупных суста­вов, при этом наиболее распространенным заболеванием опорно-двигательной системы у лиц старших возрастных групп является остеоартрит (ОА). В возрасте 65 лет и старше ОА коленного и тазобедренного суставов страда­ют более 40 % населения [1]. По мере увеличения средне­го возраста увеличивается заболеваемость населения ОА крупных суставов нижних конечностей, это обусловлива­ет значительную социальную и экономическую нагрузку на систему здравоохранения [2, 3].

ОА является важнейшей причиной инвалидизации больных, что, как правило, обусловлено ограничения­ми самостоятельного передвижения и самообслужива­ния. Стойкий болевой синдром, являющийся ведущим проявлением заболевания, также существенно снижает качество жизни данной категории пациентов.

Тотальное эндопротезирование тазобедренного су­става (ЭТС) в настоящее время рассматривается в ка­честве «золотого стандарта» лечения поздних стадий коксартроза. Разработка и широкое внедрение в клини­ческую практику ЭТС способствовало значительному улучшению функционального состояния обширных категорий пациентов [4]. Сегодня это одна из наиболее часто выполняемых плановых операций в экономи­чески развитых странах, при этом, например, в США расходы на это вмешательство представляют самую значимую статью расходов на стационарное лечение больных в рамках программы Medicare.

В настоящее время в качестве показаний к ЭТС рассматривается необходимость замены сустава при наличии признаков его патологических изменений, приносящих выраженный болевой синдром и/или ин- валидизирующих пациента. Как правило, у большин­ства пациентов, страдающих коксартрозом, имеются сопутствующие заболевания, в числе которых болезни сердечнососудистой и дыхательной систем, сахарный диабет, ревматоидный артрит, очаги хронической ин­фекции [5].

Сложное вмешательство на крупных суставах и имплантация протеза, безусловно, являются травмиру­ющими факторами в отношении костной ткани, а так­же мягких тканей, окружающих сустав. Эти факторы закономерно обусловливают в ряде случаев развитие осложнений проведенного лечения, а также необходи­мость выполнения ревизионных операций. Несмотря на высокую эффективность ЭТС, в течение 5 лет вы­полнение повторных вмешательств требуется пример­но 6 % пациентов [5].

В соответствии с концепцией факторов риска, на исход эндопротезирования оказывает влияние тех­нологически правильно выполненное оперативное вмешательство, а также наличие определенных сопут­ствующих заболеваний. Ряд авторов говорит о том, что сопутствующие заболевания (такие как застойная сер­дечная недостаточность, перенесенный ранее инфаркт миокарда, сахарный диабет, предшествующие транзи- торная ишемическая атака или инсульт, хроническая обструктивная болезнь легких, почечная недостаточ­ность, гемиплегия, асцит и/или варикозное расшире­ние вен пищевода и диссеминированный рак) являют­ся фактором риска послеоперационной смертности и осложнений различной степени тяжести, повышенной потребности в гемотрансфузиях и увеличения продол­жительности пребывания в стационаре пациентов, ко­торым выполняется это вмешательство [6].

Риск развития осложнений также выше у пациен­тов, злоупотребляющих алкоголем, а также при на­личии у больных психических нарушений, например признаков развившегося депрессивного расстройства. В качестве факторов риска некоторые авторы указыва­ют также длительность вмешательства, срок пребыва­ния в отделении, дооперационное выявление штаммов бактерий, устойчивых к антибактериальным препара­там, повышенную концентрацию С-реактивного белка в сыворотке крови, наличие инфекций мочевыводящих путей [7].

Кроме того, больший возраст пациентов и наличие сопутствующих заболеваний являются значимыми предикторами развития инфекционных осложнений. Ишемическая болезнь сердца, в том числе перенесен­ный инфаркт миокарда, хроническая сердечная не­достаточность, болезни печени, нарушения функции почек - все эти заболевания повышают риск развития осложнений у данной категории больных при выпол­нении им операций эндопротезирования [8].

У пациентов с поздними стадиями коксартроза ЭТС является эффективным способом лечения выраженно­го болевого синдрома и восстановления двигательной активности. В связи с увеличением частоты выполне­ния вмешательств в последние годы, растущими ожи­даниями пациентов, а также увеличением количества мультиморбидных пациентов выбор подходящего хи­рургического доступа при эндопротезировании позво­ляет снизить вероятность неблагоприятных исходов оперативного лечения ОА.

Необходимым условием успеха ЭТС является тща­тельное планирование всех этапов оперативного вме­шательства, включая выбор типа эндопротеза и спо­соба его фиксации, варианта хирургического доступа, определяемого хирургом по показаниям, а также ане­стезиологического пособия.

К настоящему времени предложены различные подходы к выполнению ЭТС, однако ряд авторов в сво­их исследованиях, посвященных сравнению заднего, переднего и бокового доступов, заявляет, что при оди­наковых показаниях консенсус в отношении выбора оптимального хирургического доступа с точки зрения эффективности и безопасности оперативного лечения, а также низкого риска послеоперационных осложне­ний, особенно у мультиморбидных пациентов до на­стоящего времени не достигнут [9, 10].

Цель - провести поиск наиболее оправданного и перспективного хирургического доступа с точки зрения клинической эффективности и безопасности примене­ния при эндопротезировании тазобедренного сустава.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Поиск публикаций проводился в базах данных Scopus, PubMed и электронной научной библиотеке eLIBRARY на двух языках: русский и английский. Ис­пользовались следующие ключевые слова: тотальное эндопротезирование тазобедренного сустава (total hip arthroplasty (THA)), малоинвазивные доступы в эндо­протезировании (minimally invasive approach), срав­нительная оценка доступов в эндопротезировании тазобедренного сустава, передне-боковой доступ при ЭТС (antero-lateral approach in THA), прямой боковой доступ при ЭТС (direct lateral approach in THA), задний доступ при ЭТС (posterior approach in THA), сроки реа­билитации после эндопротезирования тазобедренного сустава, перспективные методы в эндопротезировании, частота послеоперационных осложнений при эндо­протезировании тазобедренного сустава (frequency of postoperative complications in hip arthroplasty), прямой передний доступ при эндопротезировании тазобедрен­ного сустава (direct anterior approach in hip arthroplasty).

Критериями включения явились нерандомизиро­ванные контролируемые исследования, опубликован­ные на русском и английском языках; исследования, которые были посвящены или в которых с целью срав­нения описывался, использовался и оценивался пря­мой передний доступ для тотального эндопротезирова­ния тазобедренного сустава; исследования, в которых авторы проводили оценку эффективности применения прямого переднего, передне-бокового и заднего до­ступов по таким позициям как хирургическая техни­ка, продолжительность операции, интраоперационная кровопотеря, выраженность болевого синдрома, дли­тельность пребывания в стационаре; послеоперацион­ные осложнения.

Критериями исключения стали исследования, прово­дившиеся на биоманекенах; исследования, в которых пря­мой передний доступ проводился робот-ассоциировано; клинические случаи, отчеты о хирургических методах, а также редакционные статьи исключались из отбора.

РЕЗУЛЬТАТЫ

Хирургические доступы при эндопротезировании тазобедренного сустава: общие сведения, топографо-анатомические обоснования

В медицинской литературе описывается множе­ство вариантов хирургических доступов в различных модификациях. Классическими считаются такие до­ступы как задний, передне-боковой, прямой боковой (доступ по Хардингу). В последние 10-15 лет, в свя­зи с распространением малоинвазивных оперативных вмешательств, в странах Европы и США ряд хирургов стал отдавать предпочтение прямому переднему досту­пу [11].

Задний доступ. Положение больного на боку, пронированное. Ориентиры: передняя верхняя ость подвздошной кости (ПВОПК), задняя верхняя ость подвздошной кости, большой вертел, гребень под­вздошной кости. Ход операции: разрез кожи, разрез широкой фасции, средняя ягодичная мышца отводит­ся медиально, короткие ротаторы отсекаются, капсула рассекается Т- или Н-образно, головка вывихивается за счет внутренней ротации конечности [12]. Преиму­щества: отличный доступ к задней капсуле и заднему краю вертлужной впадины, хороший доступ к бедрен­ному каналу, не пересекаются абдукторы. Недостатки: малый доступ к центру впадины, риск повреждения се­далищного нерва, выше вероятность послеоперацион­ного вывиха, риск повреждения сосудов бедра. Вывод: доступ подходит для введения любого протеза, лёгкий для ассистента, предоставляет хорошую видимость заднего края впадины. Указанный доступ применяет­ся при тотальном и однополюсном ЭТС для лечения больных с опухолями, ложными суставами и несрос­шимися переломами шейки бедренной кости.

Передне-боковой доступ. Положение больного на спине, бедро приподнято. Ориентиры: ПВОПК, лоб­ковая область, большой вертел. Ход операции: разрез кожи, разрез фасции, тупое разделение тканей между m. glutes medius и m. tensor fasciae latae, отведение m. gluteus medius, стибание и наружная ротация ноги обнажают кап­сулу сустава, прямой ретрактор заводится под сухожилие прямой мышцы, частичное отсечение m. gluteus medius и minimus увеличивает обзор. Преимущества: не пересе­каются мышцы, отличная стабильность после операции. Недостатки: доступ к бедренному каналу ограничен, воз­можно повреждение средней ягодичной мышцы во вре­мя обработки бедренного канала, доступ к вертлужной впадине также затруднен. Вывод: может использоваться для имплантации любого эндопротеза, лёгкий для асси­стента. Данный доступ используют при вмешательствах на передней поверхности шейки бедренной кости, для ар- тропластики тазобедренного сустава, артродезирования в сочетании с надвертлужной остеотомией.

Прямой боковой доступ (по Хардингу). Положе­ние больного на спине/полубоковое/на боку. Ориенти­ры: ПВОПК, большой вертел, лобковая область. Ход операции: разрез кожи, разрез фасции, средняя ягодич­ная мышца рассекается проксимально, затем разрез продолжают книзу на m. vastus lateralis, мышцы и су­хожилия отводятся от большого вертела, малая ягодич­ная мышца отделяется от кости и вместе с передним межтканным лоскутом отводится кверху, конечность приводится, и ретракторами обнажается капсула, после чего она иссекается, головка вывихивается кпереди за счет наружной ротации [12]. Преимущества: отличный обзор, сохраняются задние мягкие ткани, уменьшает­ся риск послеоперационного вывиха, ранняя подвиж­ность больного. Недостатки: повреждение абдуктора может вызвать хромоту после операции, возможно повреждение верхнего ягодичного нерва. 

Указанный доступ позволяет успешно проводить операции на по­ловине крыла подвздошной кости, крыше вертлужной впадины и активно используется при ЭТС.

Описанные доступы в большей или меньшей степе­ни повреждают мышцы и ткани. В то же время прямой передний доступ (ППД) рассматривают в качестве ма­лотравматичного метода, поскольку при выполнении операции осуществляется небольшой по размерам раз­рез, а доступ к суставу производится через естествен­ные анатомические пространства [13].

Прямой передний доступ при выполнении опе­раций в области бедра был описан еще в 1880-х гг. C. Hueter, впоследствии этот метод усовершенствовал и активно применял Smith-Petersen M.N. в рамках хи­рургических вмешательств в области таза, а также в детской хирургии [14]. Одни из пионеров применения данного подхода Keggi K.J. et al., Judet R. et al. [14, 15] использовали ППД в середине 20 века при выполнении тотального ЭТС. Однако только в течение последних двух десятилетий ППД стал применяться шире в связи с минимальным повреждением анатомических струк­тур в ходе выполнения ЭТС.

Основным преимуществом прямого переднего до­ступа является сохранение мышц, в первую очередь, ягодичных, которые при использовании этого варианта доступа остаются неповрежденными.

Лечение переломов шейки бедренной кости у пожи­лых пациентов (часто с большим количеством сопут­ствующих патологий) требует применения щадящей и экономичной по времени хирургической техники. Первичное ЭТС соответствует всем этим требованиям, вмешательство может быть выполнено достаточно бы­стро, при этом не требуется осуществлять разделения или рассечения мышц.

Применение этого подхода позволяет как можно раньше начать реабилитационные мероприятия у дан­ной категории пациентов, что обусловлено минималь­ной травматизацией мышц.

Согласно данным недавно проведенного исследо­вания Cichos K.H. et al. [16], применение переднего доступа при переломах бедра способствует снижению летальности больных, которым выполняется эта опера­ция. Для использования ППД характерен относительно небольшой объем кровопотери [17, 18]. Благодаря низ­кой выраженности болевого синдрома пациент легко восстанавливает подвижность [19, 20].

Особенности выполнения эндопротезирования тазобедренного сустава с использованием прямого переднего доступа: показания, противопоказания, хирургическая техника, преимущества, недостатки, осложнения Техника ППД позволяет достаточно быстро выпол­нять операцию на стандартном операционном столе с минимальными усилиями.

В качестве преимуществ ППД рассматривают:

- сохранение мышечных структур, особенно от­водящей и стабилизирующей тазобедренный сустав функций ягодичных мышц;

- небольшую длину кожного разреза;

- малый объем кровопотери [18];

- ускорение реабилитации пациентов в первые 6 месяцев по сравнению с использованием других вари­антов доступов [21];

- более низкий риск вывиха по сравнению с задним доступом [17];

- меньшую выраженность болевого синдрома и, как результат, снижение необходимости в назначении опиоидной анальгезии [22].

Отмечают, что при переломах бедренной кости воз­можно дистальное расширение доступа [23].

К недостаткам доступа относят:

- меньшую возможность обзора зоны вмешательства;

- более высокую техническую сложность выпол­нения;

- необходимость наличия опыта и обучения хирурга;

- возможность повреждения латерального кожного нерва бедра;

- необходимость применения специализированных для доступа инструментов (в том числе специальный двусторонний элеватор для бедренной кости) [24].

Показаниями к применению прямого переднего до­ступа являются [25]:

- первичное или ревизионное эндопротезирование тазобедренного сустава при остеоартрите или перело­ме шейке бедра;

- ревизия вертлужного компонента с достаточным костным запасом и без необходимости в проксималь­ном удлинении доступа;

- замена головки и/или вкладыша.

Противопоказаниями к использованию прямого

переднего доступа являются:

- инфекция кожи и подкожной клетчатки в области оперативного доступа;

- диспластический коксартроз 3-4 степени по клас­сификации Crowe (1979 г.);

- посттравматический коксартроз с переломом зад­ней колоны;

- удаление металлоконструкции после остеосинтеза;

- выраженный краевой остеофитоз, резко ограни­чивающий обзор и работу хирурга и требующий кост­ной пластики;

- ревизии крупных дефектов вертлужной впадины, которые требуют проксимального расширения или до­ступа к задней колонне.

При указанных выше патологиях предпочтительнее использовать задний или прямой боковой доступы.

При вмешательствах с ППД в абсолютном большин­стве случаев используется спинномозговая анестезия. Пациента размещают на операционном столе в положе­нии лежа на спине. Что позволяет фиксировать бедро в стабильном положении, при этом легко производит­ся измерение длины конечности. Нижние конечности укрывают таким образом, чтобы это позволяло скре­стить оперируемую конечность под противоположной ногой во время манипуляций с бедренной костью.

Realyvasquez J et al. [26], Nogler M. et al. [27] пред­лагают использовать держатели для нижних конеч­ностей, что позволяет контролировать стабильное положение конечности, однако важно проверить по­ложение фиксаторов, чтобы исключить повреждение малоберцового нерва.

Рассечение тканей при выполнении ППД произво­дится между напрягателем широкой фасции (НШФ) и портняжной мышцей/прямой мышцей бедра [27-29].

Для выполнения разреза в качестве ориентира ис­пользуют ПВОПК. Разрез кожи выполняется пример­но на 2 см латеральнее этой точки и на 3 см дисталь­нее. Длина разреза кожи составляет примерно 7-8 см (рис. 1), но может быть и больше. При этом не выяв­лено каких-либо преимуществ при величине разреза более 11 см. При необходимости кожный разрез в лю­бой момент можно расширить в проксимальном или дистальном направлении. 

Проксимальное расширение кожного разреза за пределы линии ПВОПК не реко­мендуется, поскольку в этой области прикрепляются мышцы, которые представляют собой естественный внутренний барьер.

Осторожно расширяют с помощью двух ретракторов, при этом становится видна подкожно-жировая клет­чатка. Это особенно важно у пациентов с выраженной жировой тканью, чтобы четко идентифицировать ана­томические структуры в небольшом окне раны. Под­кожно-жировую ткань аккуратно рассекают до тех пор, пока не станут видны фасции мышц [28].

После тщательного рассечения подкожно-жиро­вого слоя впереди белой фасции (часть подвздошно­большеберцового тракта, покрывающая среднюю яго­дичную мышцу) становится виден НШФ, в области нижнего края которого обычно можно идентифициро­вать перфорирующие сосуды [31]. После идентифика­ции НШФ фасцию этой мышцы рассекают в средней точке, при этом фасция приподнимается щипцами, под нее помещают тупой ретрактор. Подготовка области под фасцией выполняется для того, чтобы избежать прямого или непрямого повреждения латерально­го кожного нерва бедра. Не рекомендуется выделять нерв, так как есть риск образования рубцов, которые могут привести к его сдавлению и развитию болезнен­ной парестетической нейропатии [28].

Затем осуществляют пальцевое разделение меди­альных волокон НШФ (рис. 2). Проксимальнее этой мышцы в области верхнего края раны вводят изогну­тый ретрактор, кончик которого должен быть ориенти­рован в сторону подвздошной кости и капсулы. Далее пальцем дистально раскрывают фасцию для установки второго ретрактора, который помещают на дистальном краю раны, оставляя его кончик на проксимальном отделе бедренной кости на уровне большого вертела. С помощью глубокого широкого ретрактора прямую и портняжную мышцы оттягивают медиально, обнажая при этом сосуды. Эти сосуды являются восходящими мышечными ветвями боковых огибающих бедренных сосудов, которые необходимо тщательно перевязать.

Рассекают сухожильные волокна, представляющие собой глубокий слой подвздошно-большеберцового тракта, для того, чтобы добраться до капсулы суста­ва [28, 32]. Прекапсулярную жировую подушку ото­двигают в сторону с помощью элеватора.

При достижении медиальной стороны шейки бедра вставляют изогнутый ретрактор, который тянет прямую мышцу бедра в медиальном направлении. Другой ре­трактор помещается таким же образом на краниальный край вертлужной впадины. Изогнутый ретрактор про­талкивают вокруг края вертлужной впадины и удержи­вают на месте. Ретрактор необходимо вводить дорзаль- но к подвздошно-поясничной мышце, чтобы избежать повреждения бедренного нерва и бедренного сосуди­стого пучка. Кончик ретрактора должен находиться пер­пендикулярно по отношению к паховой связке.

Выполняют L-образный разрез капсулы. При этом необходимо следить за тем, чтобы капсула под под­вздошно-поясничной мышцей оставалась неповреж­денной. Слой капсулы является своего рода защитой от инструментов во время препарирования кости. Ла- терально формируют лоскут капсулы.

Во время вывиха головки бедренной кости при дан­ном доступе не осуществляется травматическая рота­ция головки, которая может повредить сосуды, нервы и мышцы. Рану расширяют, сверху и снизу устанавли­вают ретракторы. При наличии на передней поверхно­сти впадины остеофитов их удаляют долотом и извле­кают кусачками Люэра.

Остеотомию шейки бедренной кости выполня­ют осцилляторной пилой. Головку бедренной кости удаляют с использованием вводимого в нее штопора. При этом необходимо следить за тем, чтобы не повре­дить мышечные волокна головкой бедренной кости или другими фрагментами (рис. 3).

При больших размерах головки и впадины, а так­же при длинной шейке бедренной кости хирург может выполнить двойную остеотомию с удалением костного массива по типу «медальона». Далее головка удаляется штопором как при обычной остеотомии.

Далее один из тупых ретракторов перемещается таким образом, что его наконечник располагался над поперечной вертлужной связкой, чтобы отодвинуть нижнюю часть капсулы сустава и сухожилие под­вздошно-поясничной мышцы. Капсула тазобедрен­ного сустава внизу может быть разрезана с помощью электрокоагулятора, что позволит вставить ретрактор и улучшить видимость. Острый ретрактор перемеща­ется на заднюю часть вертлужной впадины. Как толь­ко верхняя губа и жировая ткань удалены, начинается обработка впадины. Для рассверливания и размещения чашки доступны промежуточные вертлужные разверт­ки и промежуточные чашки.

Затем конечность, на которой производят вмеша­тельство, располагают относительно второй конеч­ности в положение, напоминающее четверку. Таким образом бедренная кость поворачивается наружу, ме­диальная часть - кверху. Капсулу, которая прикреплена к медиальной части шейки бедра, отсоединяют, если она препятствует вращению наружу. Пальпируют ма­лый вертел, проверяют высоту остеотомии и, при не­обходимости, выполняют повторную остеотомию. В положении в виде четверки пятка направлена вверх, а межмыщелковая плоскость находится в вертикаль­ном положении. Следовательно, вертикальная ось име­ет угол скручивания бедра 0°.

После надреза широкой фасции в бедренную кость вводят крючок, чтобы потянуть ее в направлении вен­трально. Двусторонний ретрактор устанавливают под углом примерно 25° к бедренной оси дорзальнее боль­шого вертела, при этом нижняя конечность повернута кнаружи. Потянув за крючок и одновременно нажав на элеватор бедра, бедренную кость можно поднять, что­бы получить прямой доступ к бедренному каналу. Так­же можно установить медиальный ретрактор, чтобы удерживать мягкие ткани с медиальной стороны.

Тем самым, в отличие от классических доступов при использовании ППД хирург не повреждает места прикрепления ягодичных мышц, являющихся важны­ми стабилизаторами тазобедренного сустава, ротато­ров бедра, МНШФ, в результате чего снижается риск возникновения послеоперационного вывиха, выражен­ность болевого синдром, а также ускоряется процесс реабилитации пациента [33].

Ряд авторов отмечает определенные сложности вы­полнения вышеописанных вмешательств. В частности, к ним относят вправление головки сустава под сухожи­лие прямой мышцы. В таких случаях Sun X. et al. [34] рекомендуют поместить изогнутый ретрактор под су­хожилие вокруг переднего края вертлужной впадины.

Как и при любой артропластике тазобедренного сустава, особенно в случае снижения прочности кост­ной ткани, возможен перелом бедренной кости [24]. В таких случаях может быть осуществлено дистальное расширение доступа при переломах бедренной кости. Как было указано выше, одним из осложнений являет­ся поражение латерального кожного нерва бедра, кото­рое проявляется впоследствии онемением дистальной боковой поверхности бедра [23].

С учетом того, что противопоказаниями для ППД являются выраженный краевой остеофитоз, поздние стадии диспластического коксартроза, посттравмати­ческий коксартроз (в частности с переломом задней колонны и/или вывихом головки бедренной кости) и другие состояния костной ткани, при которых зна­чительно ограничены визуализация и работа хирур­га, можно сделать вывод, что ППД больше подходит для тех пациентов, которые обратились за помощью при патологии сустава, не приводящей к значительной деформации структур, а также, по данным ряда авто­ров, для пациентов с небольшим ИМТ [26]. Однако с учетом улучшения качества и повышения доступно­сти диагностики, процент пациентов с запущенными формами коксартроза снижается, что позволяет приме­нять ППД чаще.

Вышеперечисленные первично-осложненные пато­логии тазобедренного сустава являются показаниями для применения классических доступов при эндопро­тезировании.

ОБСУЖДЕНИЕ

Сравнительный анализ эффективности и безопас­ности применения различных хирургических досту­пов при выполнении ЭТС является предметом ряда исследований зарубежных авторов [35, 36]. Специ­алисты, рекомендующие применение ППД, утверж­дают, что его использование позволяет сохранять це­лостность мышц за счет использования естественных пространств между мышцами и сосудами в ходе его осуществления. Кроме того, применение метода ас­социировано с более низким риском вывиха и более быстрой функциональной реабилитацией пациентов по сравнению с соответствующими характеристиками при выполнении этого вмешательства [37-39].

В ряде исследований было показано, что для вме­шательств с использованием ППД характерен меньший объем кровопотери, более низкая частота гемотранс­фузий, меньшая длительность выполнения операции, а также меньшая продолжительность пребывания в стационаре. Более низкая частота послеоперационных осложнений, как показывают некоторые исследовате­ли, позволяет обеспечить более эффективную функ­циональную реабилитацию пациентов по сравнению с соответствующими характеристиками больных, ко­торым выполняется ЭТС с помощью переднебокового доступа (ПБД) [38, 40-45].

При этом в некоторых работах было показано, что ЭТС с применением ППД сопряжено с более высокой ча­стотой послеоперационных осложнений, чем ЭТС с по­мощью ПБД [46]. В первую очередь это касается разви­тия нейропатии латерального кожного нерва бедра [47].

В большинство выполненных к настоящему времени мета-анализов включены результаты ретроспективных и нерандомизированных контролируемых клинических исследований (КИ), соответственно уровень доказа­тельности этих работ не является достаточным [48, 49]. Например, Peng L. et al. [50] указывают, что некоррект­ным является включение в мета-анализ исследований, посвященных сравнению результатов применения не­стандартных методов выполнения ЭТС (операция с со­хранением грушевидной мышцы) со стандартными под­ходами, как это сделано в работах Wang Z. et al. [18], Higgins J.P. et al. [36], Miller L.E. et al. [49].

Мета-анализ данных 7 рандомизированных контро­лируемых КИ с участием 600 пациентов был проведен Peng L. et al. [50] с целью сравнения использования ППД и заднего доступа (ЗД) при выполнении первич­ного ЭТС. 

Сравнение клинических результатов пока­зало, что при ЭТС с применением ППД больше зна­чение длительности выполнения операции в среднем на 13,74 мин., 95 % доверительный интервал (ДИ) составил 6,88-20,61 (p < 0,0001, I² = 93 %). Значимых различий по показателям длины разреза на коже, про­должительности пребывания пациента в стационаре, объема кровопотери, частоты гемотрансфузий и часто­ты осложнений зарегистрировано не было.

Ранние функциональные результаты в группе с использованием ППД были статистически значи­мо выше соответствующих показателей у пациен­тов, при выполнении ЭТС у которых применялся ЗД. ЭТС с ППД сопровождалось лучшими результатами по следующим параметрам: оценка боли по визуаль­ной аналоговой шкале (ВАШ) на 1-й день после опе­рации (разница средних значений (РС) составила -0,65, 95 % ДИ 0,91-0,38, p < 0,00001, I² = 0 %), оцен­ка по ВАШ на 2-й день после операции (РС = -0,67, 95 % ДИ 1,34-0,01, p = 0,05, I² = 88 %) и оценка по шкале Harris Hip Score (HHS) через 6 и 12 недель по­сле операции (РС = 6,05, 95 % ДИ 1,14-10,95, p = 0,02, I² = 52 %). В одном из таких исследований авторы вы­яснили, что при использовании ППД в послеопераци­онном периоде значительно снижается необходимость использования опиоидов в качестве анальгетических препаратов по сравнению с группами пациентов, кото­рым ЭТС было проведено с помощью ПБД и ЗД [51].

Не было выявлено статистически значимых разли­чий характеристик отдаленных функциональных ре­зультатов ЭТС с использованием различных доступов, в частности по показателю оценки боли по ВАШ через 12 мес. после операции или показателя шкалы HHS че­рез 3, 6 или 12 мес. после операции. Также не было выявлено достоверных различий рентгенологических результатов выполненного эндопротезирования [52].

В мета-аналитическом исследовании Miller L. et al. [49] при анализе результатов использования ППД по сравнению с ЗД при выполнении ЭТС была отмечена в среднем меньшая длина разреза на коже, менее выра­женный болевой синдром, меньшая потребность в опио- идных анальгетиках. В то же время в одном из исследо­ваний, выполненном Taunton M.J. et al. [39], включенном в этот мета-анализ, проводилось сравнение результатов использования ППД и заднего мини-доступа (вместо обычного ЗД). Безусловно, такой подход мог способство­вать повышению гетерогенности полученных данных.

Wang Z. et al. [18] сообщили о достоверно меньшей длине разреза и значимо меньшем объеме кровопотери при использовании ППД, по сравнению с ЗД в ходе вы­полнения ЭТС. Авторы не обнаружили статистически значимых различий по показателям времени выполнения операции и частоте осложнений. Jia F. et al. [48] зареги­стрировали значимо меньшую длительность пребывания в стационаре и значительно большую продолжитель­ность операции в группе с применением ППД, по срав­нению с соответствующими характеристиками в группе больных, которым ЭТС была выполнена с помощью ЗД.

В другом мета-аналитическом исследовании, про­веденном Miller L.E. et al. [53], было обнаружено, что применение ППД ассоциировано с более низкой часто­той инфекционных осложнений, вывиха и необходи­мостью выполнения повторной операции.

Результаты оценки частоты развития нейропатии латерального кожного нерва бедра в разных исследо­ваниях отличаются. Ряд авторов утверждает о само­стоятельной регенерации нервных волокон и возвра­щении чувствительности в области, иннервируемой латеральным кожным нервом бедра через 1,5-2 мес. после операции. В доступной литературе представ­лены только 2 рандомизированных КИ [46, 47] и не­сколько нерандомизированных неконтролируемых ис­следований, в частности, в работах Rodriguez J.A. et al., Taunton M.J. et al., Jia F. et al. [38, 39, 48].

По мнению ряда авторов, нередко наблюдаемые рас­хождения результатов сравнения использования раз­личных хирургических доступов при ЭТС могут быть связаны с различным опытом оперирующих хирургов.

Miller L.E. et al. [53], описывая ранние функцио­нальные результаты ЭТС (оценка по ВАШ на 1 и 2 дни после операции и по шкале HHS через 6 недель после выполнения вмешательства), показали, что при ис­пользовании ППД исследуемые параметры были зна­чимо лучше по сравнению с показателями в группах пациентов, которым вмешательство выполнялось с ис­пользованием ЗД.

В работах Wang Z. et al. [18], Kucukdurmaz F. et al. [22], Jia F. et al. [48] также были продемонстрированы более благоприятные функциональные результаты операции, при этом у пациентов, в лечении которых использовался ППД, по сравнению с группой ЗД, в частности, наблюда­лась меньшая выраженность болевого синдрома после ЭТС и, как следствие, меньшая необходимость в назначе­нии опиоидных анальгетиков. Результаты исследования подтвердили ранее сделанные выводы и повысили уро­вень доказательности полученных данных. При сравне­нии рентгенологических исходов Jia F. et al. [48] были об­наружены некоторые различия по расположению протеза между двумя группами пациентов, которым выполнялось ЭТС с помощью различных доступов.

Важнейшим выводом мета-анализа, проведенного Nogler M. et al. [54], является более быстрая функци­ональная реабилитация пациентов в раннем после­операционном периоде после выполнения эндопро­тезирования с помощью ППД, чем при выборе ЗД. В то же время, частота осложнений при применении ППД была выше, чем в группе сравнения. В этой рабо­те авторы также подтвердили, что при использовании ППД отмечается более продолжительная длительность операции и больший объем кровопотери, чем при при­менении ЗД. Значимых различий по таким характе­ристикам, как расположение бедренного компонента и угол наклона ацетабулярного компонента, при при­менении ППД и ЗД обнаружено не было, за исключе­нием угла антеверсии ацетабулярного компонента.

По данным этого мета-анализа было продемон­стрировано, что при использовании ППД были за­регистрированы оптимальные показатели по шкале Harris Hip Score в течение 6 мес. послеоперационного наблюдения и меньшая продолжительность госпита­лизации пациентов, однако статистически значимых различий по сравнению с группой пациентов, которым выполнялось ЭТС с помощью ЗД, не наблюдалось, что согласуется с результатами, представленными Sibia U.S. et al. [55], Zhao H.Y. et al. [56].

В нескольких работах было показано, что при вы­полнении ЭТС с использованием ППД пациенты в дальнейшем легче осуществляют подъем по лест­нице, по сравнению с группой больных, которым вме­шательство выполнялось с использованием ЗД [57]. Также продемонстрировано, что применение ППД ас­социировано с улучшением параметров походки паци­ентов после операции [21, 58].

Кроме того, при применении ППД отмечается бо­лее быстрое восстановление функции тазобедренного сустава в раннем послеоперационном периоде. Другим подтвержденным в данном исследовании преимуще­ством переднего доступа является значительно мень­шая длительность пребывания в стационаре [59].

Имеющиеся на сегодня данные свидетельствуют также о том, что краткосрочные преимущества приме­нения ППД находят отражение в лучшей по сравнению с использованием ЗД динамике функционального со­стояния сустава в ранние сроки, однако через 6 мес. по­сле ЭТС эти преимущества нивелируются.

По данным мета-анализа ряда авторов, частота ос­ложнений в группе ППД значимо не отличалась от тако­вой при использовании ЗД в ходе выполнения ЭТС [60].

По результатам мета-анализа Nogler M. et al. [54] было показано, что все хирурги, выполнявшие ЭТС ППД име­ли значительный опыт работы, однако при использовании ППД наблюдались более высокая частота осложнений, более длительное время операции и большая кровопоте­ря. Эти данные подтверждают, что при ЭТС выполнение ППД является технически более сложным.

Некоторые авторы сообщают, что большая продол­жительность выполнения операции ассоциирована с бо­лее высоким риском развития инфекционных осложне­ний [61, 62]. Безусловно, разработка и внедрение новых методов лечения и медицинских технологий неминуемо сопряжены с временным увеличением частоты неже­лательных эффектов, что отрицательно коррелирует с кривой обучения. В связи с этим, как считают многие авторы, оперирующий хирург перед выполнением ЭТС с помощью ППД должен иметь хорошую подготовку и иметь значительный опыт протезирования тазобедрен­ного сустава. Однако есть исследования, указывающие на то, что уже на первом году практики хирурга, с кри­вой обучаемости более 50 случаев, риск послеопераци­онных осложнений при использовании ППД сопоста­вим, с таковым при применении заднего доступа [63]. Ряд авторов говорит о том, что в первых 20 случаях вы­полнения ППД при ЭТС под контролем наставника сво­дит к минимуму риск неблагоприятных событий [64].

Как известно, от правильной ориентации вертлужно­го компонента зависит как полноценность, так и продол­жительность функционирования протеза [65]. Показано, что неправильная установка чашки ассоциирована с бо­лее высоким риском смещения протеза, а неправильное расположение бедренного компонента может приводить к более раннему выходу протеза из строя [66].

В целом по результатам мета-анализа показано, что использование разных доступов при выполнении ЭТС не сопровождается статистически значимыми различи­ями величины угла наклона вертлужного компонента. В то же время показаны существенные различия пара­метра антеверсии вертлужного компонента: в группе ППД данный показатель был значимо ниже, в среднем на 4,3°, по сравнению с соответствующим значением у пациентов, которым ЭТС выполнялось с использо­ванием ЗД. Также было показано, что хотя положение вертлужного компонента во включенных в мета-анализ исследованиях различалось, средний наклон вертлуж­ного компонента и угол антеверсии оставались прак­тически в пределах безопасной зоны [67], независимо от выбранного доступа. Положение бедренного компо­нента было сопоставимым в обеих группах с аналогич­ным соотношением бедренного стержня в нейтральном положении конечности. NoglerM. etal. [54] считают, что, независимо от используемого хирургического до­ступа, результаты рентгенографической оценки ЭТС являются удовлетворительными.

Таким образом, несмотря на опубликованные к на­стоящему времени результаты нескольких мета-анали- тических исследований, для окончательного выбора оптимального хирургического доступа при выполне­нии ЭТС полученных результатов, как считают многие авторы, пока недостаточно.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ литературных данных свидетельствует, что ППД является перспективным доступом, кото­рый при достаточном опыте хирурга обеспечивает повышение клинической эффективности и безопас­ности оперативного лечения ОА тазобедренного сустава. Данный метод действительно можно рас­сматривать как малотравматичный. В отличие от других доступов применение ППД сопровождается:

- меньшей травматизацией здоровых тканей;

- небольшой длиной кожного разреза;

- малым объемом кровопотери;

- ускорением сроков послеоперационной реабили­тации пациентов;

- меньшей выраженностью послеоперационно­го болевого синдрома и, как следствие, отсутстви­ем необходимости в назначении опиоидной аналь­гезии.

Однако при первично-осложненных патологиях тазобедренного сустава ППД уступает классическим доступам.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ

1.  Salaffi F, Farah S, Di Carlo M. Frailty syndrome in rheumatoid arthritis and symptomatic osteoarthritis: an emerging concept in rheumatology. Acta Biomed. 2020;91(2):274-296. doi: 10.23750/abm.v91i2.9094

2.  Long H, Liu Q, Yin H, et al. Prevalence trends of site-specific osteoarthritis from 1990 to 2019: findings from the global burden of disease study 2019. Arthritis Rheumatol. 2022;74(7):1172-1183. doi: 10.1002/art.42089

3.  Neuprez A, Neuprez AH, Kaux JF, et al. Total joint replacement improves pain, functional quality of life, and health utilities in patients with late- stage knee and hip osteoarthritis for up to 5 years. Clin Rheumatol. 2020;39(3):861-871.

4. Schwartz AJ, Clarke HD, Sassoon A, et al. The clinical and financial consequences of the centers for medicare and medicaid services’ two-midnight rule in total Joint arthroplasty. JArthroplasty. 2020;35(1):1-6.e1. 

5. Прохоренко В.М., Азизов М.Ж., Шакиров Х.Х. Сопутствующие заболевания у пациентов с ревизионным эндопротезированием тазобе­дренного сустава. Acta Biomedica Scientifica. 2017;2(5):136-140.

6. Lakomkin N, Goz V, Lajam CM, et al. Higher modified Charlson Index scores are associated with increased incidence of complications, transfusion events, and length of stay following revision hip arthroplasty. J Arthroplasty. 2017 Apr;32(4):1121-1124. doi: 10.1016/j.arth.2016.11.014

7. Алабут А.В., Сикилинда В.Д. Влияние коморбидности на выбор тактики лечения пациентов с заболеваниями опорно-двигательного аппа­рата. Главный врач Юга России. 2016;(2(49)):35-40.

8. Schmolders J, Friedrich MJ, Michel R, et al. Validation of the Charlson comorbidity index in patients undergoing revision total hip arthroplasty. Int Orthop. 2015;39(9):1771-1777. doi: 10.1007/s00264-015-2810-y

9. Fullam J, Theodosi PG, Charity J, Goodwin VA. A scoping review comparing two common surgical approaches to the hip for hemiarthroplasty. BMC Surg. 2019;19(1):32. doi: 10.1186/s12893-019-0493-9

10.    Ries MD. Relationship between functional anatomy of the hip and surgical approaches in total hip arthroplasty. Orthopedics. 2019;42(4):e356-e363. doi: 10.3928/01477447-20190624-03

11.    Galakatos GR. Direct anterior total hip arthroplasty. Mo Med. 2018 Nov-Dec;115(6):537-541.

12.    Talia AJ, Coetzee C, Tirosh O, Tran P. Comparison of outcome measures and complication rates following three different approaches for primary total hip arthroplasty: a pragmatic randomised controlled trial. Trials. 2018;19(1):13.

13.    McLawhorn AS, Christ AB, Morgenstern R, et al. Prospective evaluation of the posterior tissue envelope and anterior capsule after anterior total hip arthroplasty. J Arthroplasty. 2020;35(3):767-773. doi: 10.1016/j.arth.2019.09.045

14.    Post ZD, Orozco F, Diaz-Ledezma C, et al. Direct anterior approach for total hip arthroplasty: indications, technique, and results. J Am Acad Orthop Surg. 2014;22(9):595-603. doi: 10.5435/JAAOS-22-09-595

15.    Moreau P. Minimally invasive total hip arthroplasty using Hueter's direct anterior approach. Eur J Orthop Surg Traumatol. 2018;28(5):771-779. doi: 10.1007/s00590-018-2158-2

16.    Cichos KH, Mabry SE, Spitler CA, et al. Comparison between the direct anterior and posterior approaches for total hip arthroplasty performed for femoral neck fracture. J Orthop Trauma. 2021;35(1):41-48. 

17.    van der Sijp MPL, van Delft D, Krijnen P, et al. Surgical approaches and hemiarthroplasty outcomes for femoral neck fractures: a meta-analysis. J Arthroplasty. 2018;33(5):1617-1627.e9. doi: 10.1016/j.arth.2017.12.029

18.    Wang Z, Hou JZ, Wu CH, et al. A systematic review and meta-analysis of direct anterior approach versus posterior approach in total hip arthroplasty. J Orthop Surg Res. 2018;13(1):229. doi: 10.1186/s13018-018-0929-4

19.    Kunkel ST, Sabatino MJ, Kang R, et al. A systematic review and meta-analysis of the direct anterior approach for hemiarthroplasty for femoral neck fracture. Eur J Orthop Surg Traumatol. 2018;28(2):217-232. 

20.    Wroblewski A, Hoffman D, Miller ET. Direct anterior approach for hip hemiarthroplasty. J Orthop Trauma. 2019;33 Suppl 1:S17-S18. doi: 10.1097/ BOT.0000000000001528

21.    Zhou Z, Li Y, Peng Y, et al. Clinical efficacy of direct anterior approach vs. other surgical approaches for total hip arthroplasty: A systematic review and meta-analysis based on RCTs. Front Surg. 2022;9:1022937.

22.    Kucukdurmaz F, Sukeik M, Parvizi J. A meta-analysis comparing the direct anterior with other approaches in primary total hip arthroplasty. Surgeon. 2019;17(5):291-299. doi: 10.1016/j.surge.2018.09.001

23.    Thaler M, Dammerer D, Krismer M, et al. Extension of the direct anterior approach for the treatment of periprosthetic femoral fractures. JArthroplasty. 2019;34(10):2449-2453. doi: 10.1016/j.arth.2019.05.015

24.    Meneghini RM, Elston AS, Chen AF, et al. Direct anterior approach: risk factor for early femoral failure of cementless total hip arthroplasty: a multicenter study. J Bone Joint Surg Am. 2017;99(2):99-105. doi: 10.2106/JBJS.16.00060

25.    Corten K, Holzapfel BM. Direct anterior approach for total hip arthroplasty using the "bikini incision”. Oper Orthop Traumatol. 2021;33(4):318-330. doi: 10.1007/s00064-021-00721-y

26.    Realyvasquez J, Singh V, Shah AK, et al. The direct anterior approach to the hip: a useful tool in experienced hands or just another approach? Arthroplasty. 2022;4(1):1. doi: 10.1186/s42836-021-00104-5

27.    Nogler MM, Thaler MR. The direct anterior approach for hip revision: accessing the entire femoral diaphysis without endangering the nerve supply. J Arthroplasty. 2017;32(2):510-514. doi: 10.1016/j.arth.2016.07.044

28.    Thaler M, Corten K, Nogler M, et al. Femoral revision with the direct anterior approach. Oper Orthop Traumatol. 2022;34(3):189-202. doi: 10.1007/ s00064-022-00768-5

29.    Krismer M, Nogler M, Huber D, Oberaigner W. Cemented ABG-II prosthesis: 5-year results. Hip Int. 2015;25(1):56-60. doi: 10.5301/ hipint.5000185

30.    Krismer M, Nogler M. Revision arthroplasty of the hip: direct anterior approach. Orthopade. 2017;46(2):121-125. doi: 10.1007/s00132-016-3376-0

31.    Rudert M, Horas K, Hoberg M, et al. The Wuerzburg procedure: the tensor fasciae latae perforator is a reliable anatomical landmark to clearly identify the Hueter interval when using the minimally-invasive direct anterior approach to the hip joint. BMC Musculoskelet Disord. 2016;17:57. doi: 10.1186/s12891-016-0908-z

32.    Putzer D, Haselbacher M, Hormann R, et al. The deep layer of the tractus iliotibialis and its relevance when using the direct anterior approach in total hip arthroplasty: a cadaver study. Arch Orthop Trauma Surg. 2017;137(12):1755-1760.

33.    Xu Z, Zhang J, Li J, Zhang Y. Direct anterior approach in total hip arthroplasty: more indications and advantages than we found. Arthroplasty. 2022;4(1):29. doi: 10.1186/s42836-022-00130-x

34.    Sun X, Zhao X, Zhou L, Su Z. Direct anterior approach versus posterolateral approach in total hip arthroplasty: a meta-analysis of results on early post-operative period. J Orthop Surg Res. 2021;16(1):69. doi: 10.1186/s13018-021-02218-7

35.    Higgins BT, Barlow DR, Heagerty NE, Lin TJ. Anterior vs. posterior approach for total hip arthroplasty, a systematic review and meta-analysis. J Arthroplasty. 2015;30(3):419-34. doi: 10.1016/j.arth.2014.10.020

36.    Higgins JP, Chandler J, Cumpston M (eds.). Cochrane handbook for systematic reviews of interventions version 6.0 (updated July 2019). Cochrane. 2019.

37.    Sheth D, Cafri G, Inacio MC, et al. Anterior and anterolateral approaches for THA are associated with lower dislocation risk without higher revision risk. Clin Orthop Relat Res. 2015;473(11):3401-8. doi: 10.1007/s11999-015-4230-0

38.    Rodriguez JA, Deshmukh AJ, Rathod PA, et al. Does the direct anterior approach in THA offer faster rehabilitation and comparable safety to the posterior approach? Clin Orthop Relat Res. 2014;472(2):455-63.

39.    Taunton MJ, Mason JB, Odum SM, Springer BD. Direct anterior total hip arthroplasty yields more rapid voluntary cessation of all walking aids: a prospective, randomized clinical trial. J Arthroplasty. 2014;29(9 Suppl):169-72.

40.    Eto S, Hwang K, Huddleston JI, et al. The direct anterior approach is associated with early revision total hip arthroplasty. J Arthroplasty. 2017;32(3):1001-1005. doi: 10.1016/j.arth.2016.09.012

41.    Graves SC, Dropkin BM, Keeney BJ, et al. Does surgical approach affect patient-reported function after primary THA? Clin Orthop Relat Res. 2016;474(4):971-81. doi: 10.1007/s11999-015-4639-5

42.    Hart A, Wyles CC, Abdel MP, et al. Thirty-day major and minor complications following total hip arthroplasty-A comparison of the direct anterior, lateral, and posterior approaches. J Arthroplasty. 2019;34(11):2681-2685. 

43.    Martusiewicz A, Delagrammaticas D, Harold RE, et al. Anterior versus posterior approach total hip arthroplasty: patient-reported and functional outcomes in the early postoperative period. Hip Int. 2020;30(6):695-702.

44.    Radoicic D, Zec V, Elassuity WI, Azab MA. Patient's perspective on direct anterior versus posterior approach total hip arthroplasty. Int Orthop. 2018;42(12):2771-2775. doi: 10.1007/s00264-018-4002-z

45.    Lin TJ, Bendich I, Ha AS, et al. A comparison of radiographic outcomes after total hip arthroplasty between the posterior approach and direct anterior approach with intraoperative fluoroscopy. J Arthroplasty. 2017;32(2):616-623.

46.    Cheng TE, Wallis JA, Taylor NF, et al. A prospective randomized clinical trial in total hip arthroplasty-comparing early results between the direct anterior approach and the posterior approach. J Arthroplasty. 2017;32(3):883-890.

47.    Luo ZL, Chen M, Shang XF, et al. Direct anterior approach versus posterolateral approach for total hip arthroplasty in the lateral decubitus position. Zhonghua Y Xue Za Zhi. 2016;96(35):2807-2812

48.    Jia F, Guo B, Xu F, et al. A comparison of clinical, radiographic and surgical outcomes of total hip arthroplasty between direct anterior and posterior approaches: a systematic review and meta-analysis. Hip Int. 2019;29(6):584-596.

49.    Miller LE, Gondusky JS, Kamath AF, et al. Influence of surgical approach on complication risk in primary total hip arthroplasty. Acta Orthop. 2018;89(3):289-294. doi: 10.1080/17453674.2018.1438694

50.    Peng L, Zeng Y, Wu Y, et al. Clinical, functional and radiographic outcomes of primary total hip arthroplasty between direct anterior approach and posterior approach: a systematic review and meta-analysis. BMC Musculoskelet Disord. 2020;21(1):338. doi: 10.1186/s12891-020-03318-x

51.    Gazendam A, Bozzo A, Ekhtiari S, et al. Short-term outcomes vary by surgical approach in total hip arthroplasty: a network meta-analysis. Arch Orthop Trauma Surg. 2022;142(10):2893-2902. doi: 10.1007/s00402-021-04131-4

52.    Kaefer M, Castagnetti M, Herbst K, et al. Evidence-based medicine III: level of evidence. J Pediatr Urol. 2019;15(4):407-408. doi: 10.1016/j. jpurol.2019.04.012

53.    Miller LE, Kamath AF, Boettner F, Bhattacharyya SK. In-hospital outcomes with anterior versus posterior approaches in total hip arthroplasty: meta­analysis of randomized controlled trials. J Pain Res. 2018;11:1327-1334.

54.    Nogler M, Randelli F, Macheras GA, Thaler M. Hemiarthroplasty of the hip using the direct anterior approach. Oper Orthop Traumatol. 2021;33(4):304-317. doi: 10.1007/s00064-021-00727-6

55.    Sibia US, Turner TR, MacDonald JH, King PJ. The impact of surgical technique on patient reported outcome measures and early complications after total hip arthroplasty. J Arthroplasty. 2017;32(4):1171-1175.

56.    Zhao HY, Kang PD, Xia YY, et al. Comparison of early functional recovery after total hip arthroplasty using a direct anterior or posterolateral approach: a randomized controlled trial. J Arthroplasty. 2017;32(11):3421-3428.

57.    Galmiche R, Poitras S, Dobransky J, et al. Does surgical approach influence mid- to long-term patient-reported outcomes after primary total hip replacement? A comparison of the 3 main surgical approaches. Can J Surg. 2020;63(22):E181-E189. doi: 10.1503/cjs.008919

58.    Li SL, Yang XT, Tian XB, Sun L. Early functional recovery of direct anterior approach versus anterolateral approach for total hip arthroplasty. Beijing Da Xue Xue Bao Y Xue Ban. 2019;51(2):268-272. (In Chinese).

59.    Bourget-Murray J, Horton I, Meniawy SE, et al. The direct anterior approach is safe and shortens hospital length of stay following hemiarthroplasty for neck of femur fracture. Injury. 2023;54(4):1186-1190. doi: 10.1016/j.injury.2023.02.016

60.    Faldini C, Perna F, Mazzotti A, et al. Direct anterior approach versus posterolateral approach in total hip arthroplasty: effects on early post-operative rehabilitation period. J Biol Regul Homeost Agents. 2017;31(4 suppl 1):75-81.

61.    Pugely AJ, Martin CT, Gao Y, et al. The Incidence of and risk factors for 30-day surgical site Infections following primary and revision total joint arthroplasty. J Arthroplasty. 2015;30(9 Suppl):47-50. doi: 10.1016/j.arth.2015.01.063

62.    George J, Mahmood B, Sultan AA, et al. How fast should a total knee arthroplasty be performed? An Analysis of 140,199 Surgeries. JArthroplasty. 2018;33(8):2616-2622. doi: 10.1016/j.arth.2018.03.012

63.    Gulbrandsen TR, Muffly SA, Shamrock A, et al. Total hip arthroplasty: direct anterior approach versus posterior approach in the first year of practice. Iowa Orthop J. 2022;42(1):127-136.

64.    Gofton WT, Ibrahim MM, Kreviazuk CJ, et al. Ten-year experience with the anterior approach to total hip arthroplasty at a tertiary care center. J Arthroplasty. 2020;35(5):1281-1289.e1. doi: 10.1016/j.arth.2019.12.025

65.    Slotkin EM, Patel PD, Suarez JC. Accuracy of fluoroscopic guided acetabular component positioning during direct anterior total hip arthroplasty. J Arthroplasty. 2015;30(9 Suppl):102-6. doi: 10.1016/j.arth.2015.03.046

66.    Harrison CL, Thomson AI, Cutts S, et al. Research synthesis of recommended acetabular cup orientations for total hip arthroplasty. J Arthroplasty. 2014;29(2):377-82. doi: 10.1016/j.arth.2013.06.026

67.    Makhdom AM, Hozack WJ. Direct anterior versus direct lateral hip approach in total hip arthroplasty with the same perioperative protocols one year post fellowship training. J Orthop Surg Res. 2023;18(1):216.

Информация об авторах:

1. Иван Константинович Ерёмин - врач травматолог-ортопед

2. Армен Альбертович Данильянц - студент

3. Николай Васильевич Загородний - доктор медицинских наук, профессор, член-корреспондент РАН, заведующий кафедрой, заведующий отделением

Вклад авторов:

Ерёмин И.К. - хирургическое лечение пациентов, идея и разработка концепции статьи, интерпретация полученных данных, редактирование текста статьи, поиск и анализ публикаций по теме обзора.

Данильянц А.А. - интерпретация полученных данных, статистическая обработка данных, подготовка и написание текста статьи.

Загородний Н.В. - идея и разработка концепции статьи, окончательное редактирование статьи.

Теги: эндопротезирование тазобедренного сустава
234567 Начало активности (дата): 17.10.2023 08:40:00
234567 Кем создан (ID): 989
234567 Ключевые слова:  прямой передний доступ, эндопротезирование тазобедренного сустава, малоинвазивный доступ, продолжительность опе¬рации, болевой синдром, послеоперационные осложнения, длительность пребывания в стационаре
12354567899