19.02.2022

А.П. Быстров "Прошлое, настоящее, будущее человека". Часть 3 Глава 1

Эволюционное учение, раскрыв прошлое филогенеза человека, приступило к изучению направления его современного развития и ставит вопрос о том, нет ли возможности ускорить и направить прогрессивную эволюцию человека в будущем

ЧЕЛОВЕК ДАЛЕКОГО БУДУЩЕГО (HOMO FUTURUS)

Большинство морфологов не сомневается в том, что эволюционные изменения человека происходят в настоящее время и будут продолжаться в будущем.

Так, А. Н. Северцов, всю жизнь занимавшийся изучением эволюционного процесса, по этому вопросу говорил (1910) следующее:

«Эволюционное учение, раскрыв прошлое филогенеза человека, приступило к изучению направления его современного развития и ставит вопрос о том, нет ли возможности ускорить и направить прогрессивную эволюцию человека в будущем» (А. Н. Северцов, 1945).

В. М. Шимкевич (1923) писал: «Если возможен был в прошлом человечества физический прогресс, то ничто не противоречит предположению возможности дальнейшего прогресса в этом направлении». Оценивая результаты этого прогресса, Шимкевич находил, что «нельзя отрицать, что человек будущего может настолько же отличаться от нас физически и психически, насколько мы отличаемся от дикарей».

Наконец, Б. С. Жуков в своей популярной книжке по вопросу о происхождении человека (1925, 1928) уверенно заявлял, что «современная ступень человеческой эволюции еще далеко не последняя. Эта эволюция еще не закончена и человечеству предстоят еще многие тысячелетия жизни и прогресса».

Многолетнее и всестороннее изучение трупов привело к тому, что в руках анатомов накопился огромный материал, показывающий очень большую вариабильность строения человека. У него не оказалось ни одного органа, в котором при детальном его исследовании не были бы обнаружены те или иные отклонения от так называемого нормального строения.

«При изучении нормальной анатомии человека,— писал Н. Д. Буш-макин (1913),— встречаются на каждом шагу те или другие уклонения от нормального строения».

Сначала эти ненормальности регистрировались под общим названием «аномалий» и никак не трактовались. Но затем под влиянием учения Ч. Дарвина о происхождении человека (1871) исследователи стали подходить к ним как к явлениям, имеющим значение для доказательства генетической связи человека с животными. Однако при этом оказалось, что не все «аномалии» свидетельствуют о происхождении человека от животных; некоторые из них, несомненно, не имеют никакого отношения к эволюционной истории человека в прошлом. Это заставило морфологов разделить все разнообразные отклонения от нормы на две группы.

1.    Регрессивные аномалии. К этой группе относятся такие отклонения от нормального строения человека, которые представляют собой «более или менее точное воспроизведение особенностей строения нормально существующих в различных отрядах животных и тесно связанные с филогенезом человека» (В. В. Бунак, М. Ф. Нестурх, Я. Я- Рогинский, 1941). Эти аномалии, как известно, обычно называются атавистическими, так как они являются повторением некоторых особенностей строения тех или иных предков человека. Мы уже рассмотрели их в одной из предыдущих глав (стр. 247—273),

2.    Прогрессивные аномалии. Сюда относятся варианты строения человека, «нормально не встречающиеся у каких-либо животных». По мнению анатомов, такие прогрессивные варианты «также теснейшим образом связаны с филогенезом человека» (В. В. Бунак, М. Ф. Нестурх, Я. Я. Рогинский, 1941) и указывают на направление дальнейшей эволюции человека.

«Уже давно было отмечено,— писал В. М. Шимкевич (1923),— что в организации скелета наряду с колебаниями в сторону более или менее отдаленных предков человека — колебаниями атавистическими — существуют колебания в сторону будущего . . . колебания профетические» . . }

По убеждению анатомов « . . .человеческий организм не представляет собой нечто неизменное, законченное, а является лишь одной из последовательных стадий своего развития; изменения, в нем совершающиеся, протекают так медленно, что не доступны нашему прямому наблюдению, и лишь различные аномалии и уродства, как опознавательные вехи, указывают нам пути его эволюции. Пути эти в настоящий момент лишь только намечаются и поэтому наша обязанность подробно описывать все наблюдаемые нами аномалии и уродства, чтобы на основании этого сырого материала последующие исследователи могли не только предугадывать, но и точно знать то направление, по которому совершаются филогенетические изменения в нашем организме» (Н. Д. Бушмакин, 1913).

Исходя из такого теоретического положения и занимаясь детальным описанием разнообразных «прогрессивных аномалий» отдельных частей скелета человека, анатомы обычно пытаются наметить ту форму, которую, по их мнению, должна будет принять изучаемая часть у человека далекого будущего.

Как известно, от Длинного хвоста предков у человека сохранилось только четыре-пять полуредуцированных позвонков копчика (рис. 315, Л, В). При этом наблюдения анатомов показывают, что иногда количество копчиковых позвонков у человека уменьшается до трех (рис. 315, С). Этот вариант обычно рассматривается как прогрессивный, т. е. указывающий на то, что у человека далекого будущего три позвонка копчика будут нормальным явлением. Теоретически предполагается, что по мере дальнейших из менений скелета человека его копчик будет постепенно редуцироваться и в конце концов исчезнет полностью. В этот момент человек потеряет последние остатки хвоста своих предков.



Рис. 315. Копчик человека. А—из пяти позвонков; В—из четырех; С — из трех.

При изучении вариантов строения крестца очень нередко отмечаются случаи прирастания к нему V поясничного позвонка.
Рис. 316. Sacralisatio vertebrae lumbalis quinti.

В нормально построенном скелете последний поясничный позвонок соединяется с крестцом так же, как обычно позвонки соединяются друг с другом (рис. 316, Л).

В случаях же первой фазы срастания на одном из поперечных отростков V поясничного позвонка появляется большой направленный вниз костный отросток, который соединяется с боковой частью крестца или при помощи плоского сустава или путем полного костного сращения (рис. 316, В). В последнем случае всякая подвижность между поясничным позвонком и крестцом исчезает, хотя между телом V поясничного позвонка и телом I крестцового еще сохраняется межпозвоночный хрящ.

При еще больших степенях срастания дополнительные отростки появляются на обоих поперечных отростках поясничного позвонка. Встречаются случаи, когда один из них оказывается полностью сращенным с боковой частью крестца, а другой соединяется при помощи хряща. В таких случаях тело V поясничного позвонка обычно бывает частично сращенным с телом первого крестцового (рис. 316, С).

При полном сращении последнего поясничного позвонка с крестцом можно видеть костное соединение обоих поперечных отростков поясничного позвонка с боковыми частями крестца и значительную степень сращения тел позвонков (рис. 316, D).

Рис. 317. Spina bifida sacralis (Сперанский, 1925).

 Всякая подвижность между поясничным позвонком и крестцом в этих случаях разумеется отсутствует и сильно разросшиеся поперечные отростки V поясничного позвонка частично принимают участие в образовании сустава между крестцом и подвздошными костями таза. В результате всего этого последний поясничный позвонок как бы входит в состав крестца и становится его I позвонком. Такое явление в анатомии человека получило название sacralisatio vertebrae lumbalis quinti и в противоположность lumbalisatio vertebrae sacralis primae считается прогрессивным явлением (К. 3. Яцута, 1932). По мнению анатомов, присоединение последнего поясничного позвонка к крестцу указывает на «наклонность тазового пояса передвигаться вперед по позвоночнику» (Видерс-гейм, 1900).   

«Число позвонков у человека, как и число ребер, идет на убыль, крестец передвигается к голове»,— пишет В. Н. Тонков (1953).

Детальное изучение крестца человека показало, что в нем нередко наблюдается размыкание дуг позвонков, что в некоторых случаях приводит к полному исчезновению задней стенки крестцового канала (рис. 317). Такой вариант строения крестца получил название spina bifida sacralis.

Ни у одного из представителей позвоночных подобных явлений не наблюдалось прежде и не наблюдается теперь. Поэтому данный вариант в строении крестца следует признать свойственным только человеку. Это обстоятельство заставляет анатомов смотреть на spina bifida sacralis как на прогрессивную аномалию. Поэтому нет ничего удивительного в том, что А. Д. Сперанский (1925) после изучения большой коллекции крестцов человека писал: «не будет слишком большой неосторожностью высказать предположение, что крестец будущего человека потеряет канал. Его заменит крестцовая борозда, в верхнюю часть которой будет открываться позвоночный канал». Иными словами, по мнению А. Д. Сперанского, для крестца будущего человека резко выраженная spina bifida sacralis (рис. 317, С) будет являться нормой.

Не менее интересные варианты были обнаружены у человека на границе между черепом и позвоночным столбом. Здесь, по наблюдениям анатомов, нередко встречаются случаи прирастания атланта к затылочной кости. Это явление получило название «ассимиляции атланта» (assimilatio atlantis, рис. 318).

В качестве как бы подготовительной фазы к такому срастанию некоторые исследователи рассматривают появление на затылочной кости большого столбообразного костного отростка (processus рага-mastoideus). На конце этого отростка обычно имеется плоская суставная площадка, которая принимает участие в образовании дополнительного сустава с расширенным концом поперечного отростка I позвонка (рис. 319, Л).



Рис 318.Ассимиляция атланта

В случаях незначительной степени ассимиляции суставы между атлантом и затылочной костью исчезают, в результате чего I позвонок соединяется с черепом совершенно неподвижно; при этом один или оба его поперечные отростка оказываются сращенными с дополнительными отростками на затылочной кости (processus paramastoideus); однако передняя и задняя дуги позвонка остаются еще отделенными от переднего и заднего краев затылочного отверстия (рис. 319, В). Такое прирастание атланта к черепу очень напоминает соединение V поясничного позвонка с крестцом (sacral isatio vertebrae lumbalis quinti, рис. 316, D).

При более сильной степени ассимиляции атланта обе его дуги полностью срастаются с затылочной костью (рис. 319, С, D).

Очень нередко слияние I позвонка с черепом сопровождается размыканием его задней дуги (рис. 319, Е, F).

В анатомической литературе описано несколько редких случаев, когда ассимиляция атланта была настолько полной, что вошедший в состав затылочной кости I шейный позвонок очень напоминал сильно выраженную манифестацию проатланта (рис. 319, G, Н).

Анатомы считают ассимиляцию атланта прогрессивным вариантом (Л. Больк, 1906; К. 3. Яцута, 1932; А. П. Быстров, 1933). «Ассимиляцию атланта надо рассматривать,— пишет Н. И. Одноралов (1931),— не как аномалию,'а как одно из звеньев, небольшой штрих в общей картине развития человеческого организма». Следовательно, нужно ожидать, что у будущего человека I позвонок войдет в состав черепа.

Принимая во внимание случаи срастания V поясничного позвонка с крестцом и атланта с черепом, анатомы приходят к выводу, что «позвоночник человека обнаруживает явное стремление сделаться короче» (Н. Д. Буш-макин, 1913). Кроме того, анатомы полагают, что одновременно с постепенным укорочением позвоночного столба у человека происходит и постепенное уменьшение количества ребер, о чем свидетельствуют следующие «прогрессивные» варианты в строении грудной клетки.

Рис. 319. Ассимиляция атланта (А. П. Быстров, 1933).

В анатомической литературе не раз были описаны случаи недоразви-¦тия I ребра. Такое ребро уже не достигало своим передним концом грудной кости и иногда представляло собой только небольшую кость, соединенную с I грудным позвонком (рис. 320).

Как известно, у человека только 7 пар ребер достигают своими хрящевыми частями грудной кости; хрящи VIII, IX и X ребер последовательно' присоединяются к VII ребру и друг к другу; что же касается XI и XII ре-45ер, то их передние концы свободно лежат в мышцах живота. Длина этих двух ребер сильно варьирует. У XI она колеблется от 28 до 15 см, у XII — от 27 до 2 см. Уже одно недоразвитие последних двух ребер заставляет анатомов считать их стоящими на пути к полной редукции.

Так как у человека не раз наблюдалось полное отсутствие XII ребра, то многие морфологи, принимая во внимание случаи редукции I ребра, полагают, что «число ребер идет на убыль» (Н. Д. Бушмакин, 1913) и что, ¦следовательно, грудная клетка человека в будущем укоротится (В. Лехе, 1913).

«Несомненно, редукция ребер еще продолжается»,— утверждает В. Н. Тонков (1953).

К. 3. Яцута, много занимавшийся изучением всяких вариантов человеческого скелета, совершенно уверенно писал (1932): «Несомненно, что туловище человека проявляет наклонность к укорочению следующим образом: слияние атланта с черепом, . . . выпадение XII (а реже и XI) ребра, ассимиляция крестцом последнего поясничного позвонка. . . Мы лично склонны считать это явление прогрессивным, связанным с выгодой сохранения равновесия при вертикальном положении человека».




Рис. 320. Редукция I ребра.




Рис 321. Варианты строения носовых костей.


Несравненно чаще наблюдаются случаи, когда носовые кости у человека оказываются по своим размерам значительно меньше нормы. При этом они обычно бывают очень узки в своем верхнем отделе (рис. 321, В). Это сужение в некоторых случаях приводит к тому, что одна из носовых костей совсем не достигает лобной кости и представляет собой узкий костный клин, вставленный между лобным отростком верхней челюсти и носовой костью противоположной стороны (рис. 322, А).

В очень редких случаях носовая кость отсутствует совершенно и заменяется разросшимися краями лобных отростков верхнечелюстных костей (рис. 322, В).
Рис. 322. А — редукция носовых костей; В — полное отсутствие носовых костей.


Уменьшение размеров и полное отсутствие носовых костей у человека, разумеется, не являются атавистическими вариантами, так как у всех предков человека носовые кости не только имелись, но были всегда развиты сильнее, чем у человека. Поэтому кажется совершенно логичным считать эти варианты профетическими и предполагать, что носовые кости у будущего человека должны будут постепенно подвергнуться полной редукции.

Если такие варианты, как отсутствие I и XII ребер, анатомы рассматривают как доказательство того, что грудная клетка человека стремится укоротиться, то отсутствие носовых костей также нужно считать показателем их стремления к исчезновению.

Все, что было сказано о носовых костях, в одинаковой мере относится и к слезной кости. И эта черепная кость на всем протяжении долгой эволюции позвоночных постепенно уменьшалась до тех пор, пока не превратилась у человека в очень небольшую и тонкую костную пластинку, принимающую участие в образовании внутренней стенки орбиты.

Изучение этой кости у человека показало, что она нередко еще более уменьшается в своих размерах и может даже совсем отсутствовать. В таких случаях она заменяется расширенным лобным отростком верхнечелюстной кости, который контактирует непосредственно с передним краем бумажной пластинки решетчатой кости, lamina papyracea ossis ethmoidalis (рис. 323).

Уменьшенные размеры слезной кости по сравнению с ее нормальной величиной и тем более ее полное отсутствие, по-видимому, следует считать профетическими вариациями. «И полное отсутствие и большое разнообразие в степени развития слезной кости у человека свидетельствует о несомненном стремлении ее к редукции»,— пишет Цабель (Е. Zabel, 1900).

Для всех этих пророчеств анатомы могли бы найти теоретические основания в работах В. К. Грегори (W. К. Gregory, 1934, 1935), посвященных

В своих общих построениях Грегори прежде всего опирается на наблюдения палеонтолога Виллистона (1852—1918), который отметил, что в процессе эволюции позвоночных количество костей черепа постепенно уменьшается. Подсчеты, произведенные сотрудниками Грегори, дали следующие цифры. Кистеперые рыбы имели в своем черепе 143 кости, стегоцефалы — 90, рептилии (Cotylosauria) — 84, примитивные млекопитающие — 42 и, наконец, человек — 27 костей.


Грегори убежден, что его полиизомерия и анизомерия проявляются «во всех степенях организации, начиная от внутриатомных структур вплоть до супрагалактик», и что « истематика, палеонтология, сравнительная анатомия, генетика, эксперименстальная биология, физиология и другие науки  могут найти для себя новые общие основы в изучении проявления полиизомерии, анизомерии и гиперполиизомерии» (В. К. Грегори, 1934).

Если вместе с Грегори верить в силу закона Виллистона и в стремление всех структур развиваться, идя от полиизомерии к анизомерии, то можно не сомневаться в том, что череп будущего человека будет иметь не 27 костей, а значительно меньше.

Крайне редкой аномалией человеческого черепа является отсутствие контакта между скуловой костью и скуловым отростком чешуи височной кости, что приводит к появлению дефекта в скуловой дуге.


Так как скуловая дуга у всех древних предков человека была построена нормально, то недоразвитие ее мы должны считать профетическим вариантом и предполагать, что для будущего человека разомкнутая скуловая дуга будет нормальным явлением.

Это не будет исключительной особенностью человека, так как эволюционное развитие млекопитающих уже привело к редукции скуловой дуги у некоторых из них и в составе современной фауны мы знаем таких животных, у которых нет скуловой дуги.

Скуловая дуга отсутствует у землероек (Sorex), у муравьедов (Мугте-cophaga) и у некоторых китов. Ее не было и на черепе ископаемого насекомоядного Apternodus из олигоцена Северной Америки.

Почти так же редко, как дефект в скуловой дуге, встречается и недоразвитие межчелюстных костей (os intermaxillare=praemaxillare).

Я видел только один такой случай. Это был череп чукчи из Уэллена (рис. 325). Межчелюстные кости в этом случае были недоразвиты на столько, что отделялись широкой щелью от верхнечелюстных костей и несли только два нормально развитых медиальных резца; сильно редуцированные латеральные резцы помещались на краях верхнечелюстных костей (рис. 326).



Рис. 326. Череп чукчи из Уэллена с. ср. - canalta craniopharyngeua.

Так как в длинной родословной человека никогда не было предков без межчелюстных костей (без praemaxillare), то мы не можем считать отсутствие этих костей атавистическим вариантом. Сильную редукцию и полное отсутствие межчелюстных костей, по-видимому, следует рассматривать как редкий профетический вариант в строении черепа человека, свидетельствующий о том, что в очень отдаленном будущем эта кость, подобно слезной и носовой, исчезнет.

Случаи сохранения лобного шва (sutura frontalis s. metopica) у взрослого человека (метопизм, рис. 326, А) морфологи обычно считают атавистическим вариантом, повторяющим особенности строения лобной кости предков человека из класса млекопитающих. Однако есть мнение, что лобный шов представляет собой не только атавистический, но одновременно с этим и профетический вариант, так как он не только был у предков человека, но и, как предполагают некоторые морфологи, будет у будущих людей.

Впервые эта мысль была высказана П. П. Сушкиным (1915). Он считал, что нередкие случаи сохранения лобного шва у взрослых людей связаны с постепенным увеличением размеров лобных долей головного мозга. Поэтому у будущего человека, который будет обладать очень большим мозгом, лобный шов будет нормальным явлением.



Рис. 327. Отсутствие межчелюстных костей (Фишель, 1905).

Некоторые антропологи (Д. Н. Анучин, 1880; Г. Бушан, 1911) утверждают, что у европейцев черепа с сохранившимся лобным швом в настоящее время встречаются чаще, чем у представителей менее культурных народов.

Находясь под влиянием этих антропологов и пользуясь их данными, П. П. Сушкин полагает, что «частота метопизма в культурном человечестве будет возрастать далее» . . . «Таким образом,— пишет он,— из вида Homo sapiens на наших глазах выделяется раса, отличающаяся известным морфологическим признаком».

Взгляда В. М. Шимкевича (1923) на значение лобного шва по существу ничем не отличаются от взглядов П. П. Сушкина. И В. М. Шимкевич считает лобный шов у взрослого человека прогрессивным вариантом.

Таким образом, по мнению этих морфологов, лобный шов у будущего человека не будет зарастать в течение всей его долгой индивидуальной жизни.

У древних людей лобные пазухи (sinus frontalis),^как известно, были очень большими. Это обусловило сильное развитие надглазничных дуг (arcus supraorbital is), присутствие которых было характерной особенностью неандертальцев. У кро-маньонцев размеры sinus frontalis были не больше, чем у современного человека.

В настоящее время лобные пазухи у человека сильно варьируют. В одних случаях они оказываются очень большими, в других — незначительными. В редких случаях наблюдается полное отсутствие их.

Отсутствие лобных пазух, по-видимому, нужно считать прогрессивным (профетическим) вариантом, и если мы признаем, что в процессе эволюции человека в прошлом объем его лобных пазух постепенно уменьшался, то следует думать, что у будущего человека эти полости в лобной кости совсем исчезнут.

Всем хорошо известен тот факт, что третий большой коренной зуб, так называемый«зубмудрости», прорезывается с большим запаздыванием.Обычно он начинает функционировать только в 17—18 лет. Однако нередко наблюдаются случаи, когда его прорезывание задерживается до 30 и 40 лет В некоторых случаях он не развивается совсем (рис. 328, А).

По своей форме и размерам «зуб мудрости» очень сильно варьирует. В одних случаях он по своей величине бывает почти равен размерам второго большого коренного зуба, в других — приобретает форму небольшого столбика (рис. 328, В; 329, А).



Рис. 328. А — отсутствие зубов мудрости; В — недоразвитие зубов мудрости.

Все эти наблюдения привели морфологов к выводу, что «третий коренной зуб у нынешнего культурного человечества медленно регрессирует» (Г. Бушан, 1911). Этот взгляд настолько распространен, что почти каждый автор, говоря о зубах, считает себя обязанным заявить, что «зуб мудрости» ,человека в будущем обречен на бесследное исчезновение.

«Самый задний из наших коренных зубов,— пишет В. Лехе (1913),— так называемый зуб мудрости, представляет собой пример органа, который, по крайней мере у цивилизованных народов, находится на пути к вырождению». . . «Совершающийся на наших глазах процесс исчезновения зуба мудрости идет. . . с большой постепенностью»,— утверждает В. М. Шим-кевич (1923).

«Нет и тени сомнения в том, что мы собираемся потерять наши зубы мудрости, которые в настоящее время исчезают», — говорит Хауэлс (W. Howells, 1946).

Все это в настоящее время считается настолько очевидным и доказанным, что обычно ни у кого не возбуждает никаких сомнений; все давно примирились с предстоящей потерей этих зубов.



Рис. 329. А — недоразвитие зубов мудрости, недоразвитие правого латерального резца и отсутствие левого; В — отсутствие зубов мудрости, недоразвитие вторых больших коренных зубов, отсутствие малого коренного зуба слева, отсутствие латерального резца справа и недоразвитие такого же зуба слева.

Рис. 330. А — отсутствие зубов мудрости, отсутствие вторых малых коренных зубов; В — отсутствие зубов мудрости и недоразвитие вторых коренных зубов.

Очень нередко у человека наблюдается недоразвитие боковых резцов; при этом они сильно уменьшаются в размерах и их коронки приобретают коническую форму (рис. 329)

В каждой большой краниологической коллекции всегда можно найти несколько черепов, у которых латеральные резцы полностью отсутствуют. В таких случаях клыки стоят непосредственно рядом с медиальными резцами (рис. 329, 331).

«Мы почти с уверенностью можем сказать, — пишет В. Лехе (1913),— что человек утратит верхние латеральные резцы так же, как зубы мудрости».

Таким образом, изучение зубной системы человека показало, что в ней могут отсутствовать: третьи большие коренные зубы (зубы мудрости), вторые малые коренные зубы и латеральные резцы.

Грегори в своей книге, посвященной эволюции лица человека (1929), соглашается с тем, что зубы мудрости современного человека имеют «тенденцию» редуцироваться. Грегори думает, что у будущего человека количество зубов вместо 32 будет равно 28, так как четыре зуба мудрости исчезнут. Это приведет к некоторому ослаблению челюстей будущих людей. «Если они (будущие люди,— А. Б.),— пишет Грегори,— не будут есть мясо и растения, а будут употреблять в качестве пищи только экстракты, то их жевательные мышцы и челюсти сделаются еще слабее» (Грегори, 1929).

Если встать на точку зрения Грегори, то можно с полной убежденностью утверждать, что человек очень далекого будущего должен быть совершенно беззубым.

Такая его судьба, кажется, не должна удивлять нас, так как мы в каждом классе позвоночных можем указать такие формы, которые на протяжении некоторого отрезка своей эволюции потеряли все свои зубы.

Среди рыб зубов не имеет, накример, игла-рыба (Syngnathus)\ среди амфибий — жаба (Bufo)\ среди рептилий — черепаха (СШопё)\ среди млекопитающих — муравьед (Myrmecophaga). Что касается птиц, то, как известно, все без исключения современные представители этого класса лишены зубов.

Если у всех этих теперь беззубых животных предки в свое время имели зубы, то по существу, кажется, нельзя признать недопустимым предполот жение, что и человек в далеком будущем может потерять зубы . ..

Многие антропологи путем изучения могильных черепов и измерения голов живых людей пытаются доказать, что древнее население Европы имело больший процент длинноголовых (долихоцефалов), чем современное.

На основании накопленного материала антропологи сделали следующий очень важный вывод: в современном человечестве протекает процесс «брахицефализации», т. е. количество короткоголовых (брахицефалов) непрерывно нарастает, а количество длинноголовых (долихоцефалов) уменьшается. . .

Г. Ф. Дебец (1948) смело заявляет, что «изменение формы черепа в направлении брахикрании является биологическим процессом».

Причина этой очень подозрительной «брахицефализации» антропологами до сих пор не выяснена.

Вайденрайх (F. Weidenreich, 1946) по вопросу о брахицефализации пишет следующее:

«Можно думать, что она объясняется зависимостью формы головы от вертикального положения тела человека. Шаровидная форма мозговой коробки, с ее тенденцией уровнять свою длину, ширину и высоту, является самой подходящей формой для черепа, балансирующего на вершине позвоночного столба. Растущая брахицефализация является показателем того, что эволюция человека еще продолжается».

Если согласиться с антропологами и считать, что брахицефализация, по крайней мере у европейцев, действительно происходит, то можно утверждать, что будущий человек будет обладать почти шаровидной головой.

Я не знаю ни одного анатома или антрополога, который бы осмелился написать в какой-нибудь своей работе, что мозг человека уже не эволюционирует. Поэтому я уверен, что все они согласятся с мнением Вайденрайха (1946), что «достигнутая величина мозга человека не есть последняя ступень его эволюции».

«У культурных наций объем мозга и в будущем не перестанет увеличиваться»,— уверенно пророчествует Лехе (1913).

Если размеры головного мозга человека будут действительно непрерывно увеличиваться, то человек далекого будущего должен иметь гигантский мозг. В результате этого его психика будет сильно отличаться от нашей.

Проф. Холдэн (J. В. S. Haldane — University College, London) в своем доклад? на тему об эволюции человека в прошлом и будущем (Man‘s evolution: past and future), сделанном 3 января 1946 г. на научной конференции в США (Princeton University, New Jersey), дал следующую характеристику будущего человека:    .


В этой характеристике Холдэн мало уделил внимания анатомическим особенностям будущего человека.

«Он будет иметь большую голову и меньше зубов, чем мы» . . . Это все, что было сказано им по этому вопросу.

Немного больше можно прочитать в работе Шапиро (Н. L. Shapiro, 1933), посвященной вопросу о будущем человеке.


Если доводить до логического конца все рассуждения анатомов по поводу различных профетических вариантов в строении современного человека, то можно без труда составить себе более ясное и более детальное представление о многих особенностях скелета будущего человека.

Мозговая часть его черепа по своим размерам будет, вероятно, значительно превосходить соответствующую часть нашего черепа (рис. 333) —это предполагают многие морфологи.



Рис. 332. Стопа будущего человека (Шапиро, 1933).

В лицевой части черепа будут отсутствовать такие кости, как носовые, слезные и межчелюстные — это следует из работ некоторых авторов.    %




Рис. 333. Череп современного человека (Homo sapiens) и череп будущего человека (Homo sapientissimus).

Полное исчезновение зубов, разумеется, неминуемо повлечет за собой редукцию альвеолярных отростков обеих челюстей, а это вызовет сильное уменьшение высоты лицевой части черепа (рис. 333).

Все анатомы, изучавшие строение позвоночного столба человека, согласны с тем, что череп, ассимилируя атлант, стремится переместиться вниз, в то время как таз в результате включения V поясничного позвонка в состав крестца имеет тенденцию передвинуться навстречу черепу, вверх. Одновременно с этим, по мнению анатомов, происходит укорочение грудной клетки путем редукции ребер сверху и снизу.

Если оба эти процесса действительно происходят, то они в будущем должны привести к очень сильному укорочению позвоночного столба и грудной клетки человека. Если череп будет неудержимо стремиться навстречу тазу, а таз — навстречу черепу, то не исключена возможность, что через несколько миллионов лет у человека останется один шейный позвонок, один грудной, один поясничный и два-три крестцовых. Этот короткий крестец будет иметь резко выраженную spina bifida, т. е. его задняя стенка будет полностью отсутствовать. В грудной клетке сохранится только одна пара ребер. Эти ребра будут присоединяться к единственному грудному позвонку и к небольшому куску сильно редуцированной грудной кости.



Рис. 334. Скелет будущего человека (Homo sapientissimus).

Так как ключицы являются последними сохранившимися покровными костями плечевого пояса, то можно предполагать, что у будущего человека они исчезнут, так же как исчезли у многих млекопитающих. Интересно, что в настоящее время у человека уже наблюдаются случай полного отсутствия этих костей (dysostosis cleido-cranialis).

Постепенное укорочение позвоночного столба и грудной клетки приведет к тому, что таз у будущего человека будет находиться настолько близко к огромному черепу, что лопатки лягут непосредственно на края подвздошных костей (рис. 334). В результате всего этого рост человека далекого будущего окажется значительно меньше нашего. Однако Шапиро (1933) приходит к совершенно противоположному выводу и думает, что люди через 500000 лет будут выше ростом, чем мы. В доказательство этого он ссылается на то, что эволюция многих животных сопровождалась увеличением их размеров. Это было, например, у динозавров, у лошадей, у верблюдов. Это явление Шапиро почему-то считает общим для всех позвоночных, а потому обязательным и для человека.

У современного человека иногда наблюдается уменьшение количества пальцев на кисти (hypodactylia, рис. 335); описаны также случаи уменьшения количества фаланг до двух у каждого пальца (hypopha-langia).

Кисти и стопы у всех предков человека были пятипалыми; при этом [I, III, IV и V пальцы имели не меньше трех фаланг.


Если придерживаться взглядов и терминологии анатомов, то следует признать, что гиподактилия и гипофалангия, по всей вероятности, являются профетическими отклонениями от нормального строения человека. Но если это так, то можно предполагать, что кисть будущего человека будет иметь только три двухфаланговых пальца. Нужно думать, что такого числа пальцев для будущего человека будет вполне достаточно, чтобы он имел возможность выполнять свою не требующую большого физического напряжения работу.

Кости рук и ног человека далекого будущего, по всей вероятности, будут изящнее и тоньше, чем у нас. К такому выводу можно прийти на основании следующих данных.

Г. Ф. Дебец (1948) в своих исследованиях по палеоантропологии уверенно говорит об «основных направлениях эпохальных изменений черепа». К таким изменениям он относит «процесс брахицефализации» и «процесс грациали-зации» черепа. Г. Ф, Дебец совершенно не сомневается в том, что такие процессы происходят, и говорит, что «не только возможно, но даже бесспорно, что брахицефализация происходила ... в более ранние эпохи, а грациализа-ция — в более поздние». Такое заявление антрополога дает право уверенно полагать, что в результате действия «направленной эпохальной» брахицефализации и такой же грациали-зации череп будущего человека будет не только коротким и широким, но и более легким и лишенным различных гребней, шероховатостей и неровностей.



Рис 335. Трехпалая ксить человека.

Если такая судьба ожидает череп, то нужно думать, что грациализации подвергнутся и все другие отделы скелета будущего человека, в частности кости его конечностей. Поэтому мы можем предполагать, что кости рук и ног будущего человека будут слабее, тоньше и изящнее, чем наши.

Очень возможно, что руки и ноги наших очень далеких потомков будут не только слабее, но и короче, чем наши, так как и в недоразвитом состоянии они легко смогут выполнять ту минимальную работу, которая еще будет выпадать на их долю.

Как указывалось выше, Шапиро (1933) предполагает, что будущий человек будет выше ростом, чем современный. Однако Шапиро считает необходимым оговориться. «Насколько мне известно,— пишет он,— нет причины считать более высокого человека в механическом отношении построенным лучше. В самом деле, низкорослый человек, вероятно, более экономно расходует ту энергию, которая вырабатывается в его теле, чем более высокий человек. Но в эстетическом отношении более высокий человек предпочитается среди европейцев и американцев, и, может быть, у цивилизованных народов эстетика получит перевес».

В скелете нижних конечностей будущего человека малая берцовая кость (fibula), по всей вероятности, подвергнется почти полной редукции. Возможно, что от этой кости останутся только верхний и нижний концы, которые прирастут к соответствующим концам большой берцовой кости (рис. 334).

Такое предположение может быть сделано на основании изучения тех изменений, которым подвергались кости голени в течение эволюции позвоночных.

Мы знаем, что у первых Tetrapoda (у стегоцефалов) большая и малая берцовые кости имели равную или почти равную величину и обе они принимали участие в сочленении с бедром.

У рептилий на всем протяжении их эволюционного развития происходила постепенная редукция малой берцовой кости и она скоро сделалась тоньше, чем соседняя кость голени (большая берцовая). Уменьшение толщины малой берцовой кости вело к постепенному выключению ее верхнего конца из коленного сустава.

Все эти изменения привели к тому, что у плацентарных млекопитающих малая берцовая кость уже не принимала участия в образовании коленного сустава и была относительно слабой костью.


 
Если мы будем считать, как это делают многие морфологи, что пройденный путь эволюционного развития диктует характер дальнейших изменений, то должны предполагать, что постепенная редукция малой берцовой кости, наблюдавшаяся в прошлом, должна продолжаться и в будущем. А это неминуемо должно привести к почти полной редукции этой кости в скелете будущего человека. Что такая редукция возможна, видно из того, что малая берцовая кость почти полностью исчезла у некоторых млекопитающих (лошадь, корова и др.).

Принимая во внимание то обстоятельство, что средняя и концевая фаланги мизинца ноги у современного человека очень часто (41%) срастаются, Лехе (1913) считает, что мизинец «находится на пути к редукции» . . . Если это так, то этот палец у будущего человека должен быть рудиментарным.

Шапиро (1933) не сомневается в том, что через 500 000 лет на стопе человека сохранится только четыре пальца, и пишет: «Такое уменьшение числа пальцев не должно удивлять нас, так как подобное явление хорошо известно в эволюции многих млекопитающих, например лошади, коровы верблюда, свиньи,и т. д.»   

Гораздо реже, но все же встречаются случаи, когда все пальцы стопы человека имеют по две фаланги (рис. 336, А). Такой вариант, разумеется, не является атавистическим, так как ни у кого из предков человека подобной особенности стопы не наблюдалось. Если же этот вариант считать прогрессивным, то можно предполагать, что у будущего человека все пальцы стопы будут иметь по две фаланги.

В морфологической литературе было описано несколько случаев своеобразных врожденных и наследующихся сращений тарзальных костей стопы (Н. С. Маркелов, 1929).

В одном из таких случаев в обеих стопах были сращены все тарзальные кости, кроме первой клиновидной, которая оставалась свободной (рис. 336, В).

Так как сращение некоторых тарзальных костей уже наступило у ряда современных рептилий, то. высказывались предположения, что подобные явления и у человека имеют филогенетическое значение (Н. С. Маркелов). Поэтому можно думать, что у будущего человека все суставы между тарзальными костями стопы исчезнут вследствие полной их ненужности, а это превратит тарзальный отдел стопы в одну кость...



Теги: человеческая эволюция
234567 Начало активности (дата): 19.02.2022 21:00:00
234567 Кем создан (ID): 989
234567 Ключевые слова:  человеческая эволюция, прогресс, человек, будущее, прошлое, аномалии, строение человека
12354567899