28.08.2025

Критериальная оценка тяжести челюстно-лицевой травмы в сочетании с черепно-мозговой травмой:применение шкалы FISS

Риск получения челюстно-лицевой травмы, сопровождающейся черепно-мозговой травмой, преобладает у мужчин

ВВЕДЕНИЕ

Челюстно-лицевая травма (ЧЛТ) нередко сопровождается повреждениями структур головного мозга, что делает актуальным вопрос разработки оптимальной тактики лечения пациентов с сочетанной травмой, особенно в условиях экстренной медицинской помощи. Одной из ключевых задач является объективная оценка степени тяжести повреждений челюстно-лицевой области.

На сегодняшний день существует множество шкал для оценки таких повреждений, однако в профессиональном медицинском сообществе отсутствует единый подход к созданию универсальной шкалы, которая могла бы быть эффективно использована врачами экстренных служб для принятия оперативных решений.

В связи с этим особую важность приобретает проведение исследований, направленных на изучение тяжести повреждений челюстно-лицевой области на основе обобщенного анализа данных. Это позволит разработать критерии, которые помогут не только в постановке диагноза, но и в выборе дальнейшей лечебной тактики для пациентов с черепно-мозговой травмой (ЧМТ).

По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), ежегодно в результате дорожнотранспортных происшествий (ДТП) погибает около 1 миллиона человек, а 15-20 миллионов получают травмы различной степени тяжести [1]. В развивающихся странах ДТП являются основной причиной челюстно-лицевых травм [2-4]. В то же время в странах с высоким уровнем дохода наиболее частыми причинами как ЧМТ, так и челюстно-лицевых повреждений (ЧЛП) являются бытовые травмы, насильственные действия [5-8], падения с высоты собственного роста и кататравмы [5, 6, 9, 10].

Травматическое повреждение головного мозга (ТПГМ) является одной из ведущих причин смертности и инвалидности во всем мире. Это состояние часто сопровождается высокой частотой переломов костей лицевого отдела черепа (ЛОЧ) [7].

Цель исследования — провести критериальную оценку тяжести челюстно-лицевой травмы мирного времени на основе шкалы оценки степени тяжести лицевых повреждений (FISS) и тяжести черепно-мозговой травмы.

Общие признаки черепно-мозговой травмы включают тошноту, рвоту, потерю сознания или низкий балл по шкале комы Глазго, что характеризуется отсутствием двигательной и речевой реакции. Однако в научной литературе представлены противоречивые данные. Некоторые исследователи считают, что лицевые кости выполняют амортизирующую функцию, защищая головной мозг. В то же время другие эксперты утверждают, что наличие челюстно-лицевых травм повышает риск развития черепно-мозговых повреждений [11-15].

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Нами проведено изучение результатов 465 историй болезни пациентов с ЧЛТ с ЧМТ, проходивших лечение в отделении неотложной нейрохирургии НИИ СП им. Н.В. Склифосовского в период с апреля 2019 по октябрь 2023 года. Реконструктивные оперативные вмешательства на костях лицевого отдела черепа были выполнены у 213 пострадавших с ЧМТ в возрасте от 18 лет до 91 года, средний возраст пострадавших составил 38 лет. В группе молодых пациентов (от 18 до 44 лет) было 156 (73,2%) человек, лица среднего возраста (от 45 до 59 лет) составили 16,4% (35 пациентов), затем следовала возрастная группа пожилых пациентов (от 60 до 74 лет) — 18 человек (8,5%), по 2 пострадавших (0,9%) представили возрастные группы от 75 до 90 лет и старше 91 года. Мужчин было 164 (77%), женщин — 49 (23%). Не было обнаружено существенной взаимосвязи между полом и возрастом пациентов (табл. 1).

В состоянии алкогольного опьянения на момент получения травмы находились 50 (23,5%) пациентов.

Среди наиболее распространенных причин ЧЛТ с ЧМТ можно выделить бытовую травму, в результате которой пострадали 32,9% пациентов, а также ДТП (26,8%) и падение с высоты (12,7%). Повреждения средней зоны лица были выявлены у 88 (41,3%) пострадавших, верхней и средней зон — у 70 (32,9%), верхней зоны — у 19 (8,9%) человек, нижней зоны лица — у 13 (6,1%), с панфациальными переломами были прооперированы 13 (6,1%) пациентов, сочетания переломов средней и нижней зон наблюдались у 10 (4,7%) пострадавших. Наиболее часто встречались переломы костей глазниц — 98 пациентов (46%), переломы костей носа — 92 (43,2%), переломы верхней челюсти — 89 (41,8%). Для определения тяжести ЧЛТ использовали сумму баллов по шкале степени тяжести лицевых повреждений — FISS (Facial Injury Severity Scale): легкая степень повреждения (1-4), средняя степень (5-8), и тяжелая (9-13) (табл. 2)

У большинства пациентов в нашем исследовании была ЧЛТ средней степени тяжести — 48,4%, в то время как ЧЛТ легкой и тяжелой степени составили 44,1% и 7,5% соответственно (табл. 3). Обращает на себя внимание то, что наиболее распространенной причиной панфациальных повреждений и переломов нижней челюсти в нашем исследовании являются ДТП (табл. 4). Оценка нарушения сознания была проведена на основании шкалы комы Глазго, сумма баллов варьирует от 3 до 15 (рис. 1).

Тяжесть ЧМТ определяли с учетом данных клинических показателей, а также анализируя данные компьютерной томографии (КТ). В зависимости от клинической формы ЧМТ были выделены следующие виды повреждений головного мозга: сотрясение, ушиб головного мозга (УГМ) — легкой, средней и тяжелой степени (лУГМ, срУГМ, тУГМ), сдавление мозга, множественные повреждения (рис. 2).

По степени тяжести повреждений головного мозга были выделены ЧМТ легкой, средней, тяжелой степени тяжести (лЧМТ, срЧМТ, тЧМТ). У 127 (59,6%) пациентов на момент поступления была диагностирована лЧМТ, при этом большинство из них (98 (62,8%) пациентов) — лица молодого возраста.

СТАТИСТИЧЕСКАЯ ОБРАБОТКА ДАННЫХ

Статистическую обработку данных выполняли с помощью процессора электронных таблиц Microsoft Excel (MicrosoftR) и программы Statistica Spreadsheet (Stat Soft Inc., США). Категориальные данные представлялись в виде количества или процента. Для изучения связи между явлениями, показанными количественными данными, распределение которых отличалось от нормального, применялся непараметрический метод — расчет коэффициента ранговой корреляции Спирмена, для оценки тесноты связи была использована шкала Чеддока. Сравнение двух независимых групп по количественным показателям выполнялось посредством проведения точного теста Фишера, различия между изучаемыми параметрами считаются статистически значимыми при показателях р<0,05.

РЕЗУЛЬТАТЫ

В результате проведенного исследования была выявлена взаимосвязь между степенью нарушения сознания на момент поступления и тяжестью ЧМТ и ЧЛТ (табл. 5).

Таким образом, среди пациентов, находившихся в ясном сознании на момент поступления, преобладали такие виды повреждений головного мозга (ГМ), как сотрясение и ушиб легкой степени тяжести. В то же время у пациентов, поступивших в состоянии комы, чаще диагностировались сдавление и множественные повреждения ГМ.

Распределение пострадавших по тяжести ЧЛТ, согласно шкале FISS, было следующим: легкая степень тяжести — 94 человека (44,1%), средняя степень тяжести — 103 человека (48,4%), тяжелая степень — 16 человек (7,5%).

Среди пациентов с ЧМТ легкой степени тяжести хирургическое вмешательство челюстнолицевыми хирургами было проведено у 127 человек (59,6%). В группе со средней степенью тяжести ЧМТ операции выполнены у 42 пациентов (19,7%), а среди пострадавших с тяжелой ЧМТ — у 44 человек (20,7%). Нами проведен анализ степени тяжести ЧМТ и видов повреждений головного мозга в зависимости от уровня тяжести ЧЛТ. Подробные данные представлены в таблице 6.

Тест ранговой корреляции Спирмена выявил наличие взаимосвязи между тяжестью ЧМТ, типом повреждения головного мозга и степенью тяжести ЧЛТ.

Хирургическое лечение в полном объеме было проведено в первые 10 сут после травмы у 90 пациентов (42,3%) с легкой степенью тяжести ЧЛТ. Среди них 71 пациент (78,9%) имел легкую ЧМТ, 10 пациентов (11,1%) — ЧМТ средней степени тяжести, и 9 пациентов (10%) — тяжелую ЧМТ. У 88 пациентов (41,3%) со средней степенью тяжести ЧЛТ лечение было выполнено в аналогичный период: из них 49 пациентов (55,7%) имели легкую ЧМТ, 21 пациент (23,9%) — среднюю ЧМТ, и 18 пациентов (20,5%) — тяжелую ЧМТ.

В первые 10 сут хирургическое вмешательство также было проведено у 10 пациентов (4,7%) с тяжелой степенью тяжести ЧЛТ: из них 6 пациентов (60%) имели среднюю ЧМТ, а 4 пациента (40%) — тяжелую ЧМТ. Первоначальный этап хирургического лечения был выполнен у 7 пациентов (3,3%): 2 из них имели среднюю степень тяжести ЧЛТ и тяжелую ЧМТ, а 5 — тяжелую ЧЛТ (4 пациента (80%) с тяжелой ЧМТ и 1 пациент (20%) со средней ЧМТ).

В период с 11-х по 20-е сутки после травмы оперативные вмешательства были проведены у 13 пациентов. Среди них: 4 пациента с легкой степенью тяжести ЧЛТ, из которых 3 пациента (75%) имели легкую ЧМТ, а 1 пациент (25%) — тяжелую ЧМТ; 8 пациентов (7,8%) со средней степенью тяжести ЧЛТ, из которых 2 пациента (25%) имели легкую ЧМТ, 2 пациента (25%) — среднюю ЧМТ, и 4 пациента (50%) — тяжелую ЧМТ; а также один пациент (0,5%) с тяжелой степенью тяжести ЧЛТ и тяжелой ЧМТ.

В этот же период второй этап реконструктивного хирургического лечения был проведен у двух пациентов со средней степенью тяжести ЧЛТ и одного пациента с тяжелой степенью тяжести ЧЛТ.

После 21-х суток с момента травмы хирургическое лечение было выполнено у пяти пациентов со средней степенью тяжести ЧЛТ: два пациента (1,6%) имели легкую ЧМТ, один пациент (2,4%) — среднюю ЧМТ, и два пациента (4,5%) — тяжелую ЧМТ. Второй этап хирургического лечения был проведен у четырех пациентов. В таблице 7 представлены сроки проведения оперативных вмешательств в зависимости от тяжести ЧМТ и ЧЛТ.

Решение выполнить оперативные вмешательства в отсроченном периоде было принято в связи с наличием сопутствующих заболеваний в стадии обострения, угнетения уровня бодрствования до глубокой комы, а также сопутствующей при поступлении патологии — множественных переломов костей опорно-двигательного аппарата, множественных тяжелых повреждений внутренних органов, множественных инфицированных ран, сепсиса, а также переводом пациентов из других стационаров и самостоятельным обращением в приемное отделение НИИ СП спустя 2 сут и более после травмы. Пациентам, прошедшим 2-этап- ное хирургическое лечение, 1-м этапом в срочном порядке были выполнены оперативные вмешательства в минимальном объеме — репозиция костей носа, репозиция скуловой кости, 2-м этапом выполняли полный объем необходимого реконструктивного хирургического лечения.

ОБСУЖДЕНИЕ

Данное исследование показало, что риск получения челюстно-лицевой травмы, сопровождающейся черепно-мозговой травмой, преобладает у мужчин — 77%, соотношение мужчин и женщин составляет 3,3:1. Этот результат аналогичен исследованию, проведенному в Норвегии в 2024 г., в котором 72% пациентов были мужчинами, а соотношение между мужчинами и женщинами составило 2,6:1 [16]. По результатам проведенного нами исследования, наиболее часто травматиза- ции подвергаются молодые люди в возрасте от 18 до 44 лет. В других исследованиях (A. Devadiga, K.S. Prasad (2008), M. Singaram с соавт. (2016)) были получены практически идентичные результаты: наиболее часто среди пострадавших с ЧЛТ с ЧМТ были пациенты в возрасте 21-30 лет, а самой частой причиной травмы были ДТП [17-19]. В развивающихся странах наиболее распространенной этиологической причиной является ДТП, в то время как в развитых странах чаще встречается бытовая и насильственная травма [19]. Данные о распространенности бытовой и насильственной травмы как основных этиологических факторов ЧЛТ подтверждаются представленными нами результатами, а также результатами исследования, проведенного ранее отечественными учеными, — в их выборке насильственная травма составила 63,1% [20].

По данным ученых из Индии, опубликованным в 2014 году, у 64% из 100 пациентов были множественные челюстно-лицевые переломы, в то время как изолированные переломы наблюдались только у 36% пациентов [21]. Чаще всего травма- тизации подвергаются кости средней зоны лица. Поскольку кости средней зоны оказывают меньшее сопротивление силовому воздействию, чем лобная кость или нижняя челюсть, наличие травматического повреждения головного мозга тесно связано с переломами средней зоны лица. В нашем исследовании наиболее часто встречались переломы костей глазниц, носа и верхней челюсти. В систематическом обзоре S.-O. Streubel, D.M. Mirsky (2016) представлены схожие данные: в США среди переломов костей ЛОЧ чаще встречаются переломы носа (30,1%), дна орбиты (15,7%) и скуловой кости (15,4%) [22]. Однако результаты исследования, проведенного коллективом авторов из Египта в 2017 году, показали, что нижняя челюсть является наиболее распространенным местом переломов челюстно-лицевой области [23]. В соответствии с данными проведенного нами исследования, переломы нижней челюсти встречались гораздо реже, чем переломы костей средней зоны лица. Различия в анатомическом расположении ЧЛП могут возникать вследствие различных видов травм у пациентов [24].

Средний балл по шкале FISS в нашей когорте составил 4,4±3,1. Исследование, проведенное в 2021 г. [25], демонстрирует похожий результат: общий балл по шкале FISS составил 2,58±1,9. По данным исследований, проведенных в Японии и Пакистане, у большинства пациентов наблюдалась легкая ЧЛТ с оценкой по шкале FISS менее 3 баллов, и лишь незначительное количество пациентов страдали от тяжелой ЧЛТ [17, 24]. Таким образом, исходя из данных зарубежных авторов, а также руководствуясь данными, полученными нами, большинство челюстно-лицевых травм имеют низкие показатели по шкале FISS. В нашем исследовании сотрясение ГМ было наиболее распространенной формой черепно-мозговой травмы, сопровождающейся челюстно-лицевыми повреждениями, что согласуется со многими международными отчетами [25-27]. Показатель FISS был выше в группах пациентов с УГМ средней тяжести и при множественных повреждениях. Наличие взаимосвязи между типом повреждения ГМ и показателями FISS подтверждается данными теста ранговой корреляции Спирмена, при котором r=0,402.

В полном объеме в первые 10 сут с момента травмы хирургическое лечение было проведено у 188 (88,3%) пострадавших с ЧЛТ, при этом 16% из них были с тяжелой ЧМТ. Пациентам с ЧМТ легкой и средней степени тяжести реконструктивные оперативные вмешательства на костях ЧЛО могут быть проведены в более ранние сроки, чем пациентам с тЧМТ, вне зависимости от тяжести ЧЛТ. Среднее значение по ШКГ у пациентов данной выборки составило 13,9±2,5 балла, у большинства из них были незначительные повреждения ГМ. Эти данные согласуются с данными, предоставленными коллективом авторов из Индонезии в 2021 г. — оценка по ШКГ в их исследовании составила 13,7±2,4 балла [25]. В исследовании, проведенном в Корее в 2018 г., тяжелая ЧЛТ была связана с тяжелым исходным неврологическим состоянием, а также с более высокими показателями повреждения паренхимы и отеком головного мозга [28]. Кости лицевого отдела черепа выполняют защитную функцию для головного мозга, поскольку они обеспечивают противодействие силе во время удара, что приводит к менее серьезной черепно-мозговой травме [26]. Воздухоносные энергопоглощающие структуры лицевого скелета способны оказывать сопротивление силе удара и при этом выполнять функцию амортизирующей подушки для защиты внутричерепных структур.

Это позволяет объяснить, почему при челюстнолицевой травме реже возникают внутричерепные повреждения [11]. С другой стороны, в ходе проведенных ранее исследований была обнаружена статистически значимая связь между тяжестью челюстно-лицевой травмы и оценкой по ШКГ Было установлено, что частота и тяжесть ЧЛП были значительно выше в группе пациентов с тяжелой ЧМТ, что согласуется с данными нашего исследования — у пациентов с панфациальными переломами преобладает тЧМТ. Было отмечено, что кости лицевого отдела черепа не имеют достаточной защиты, поскольку структуры, расположенные в непосредственной близости к ним, также подвергаются травматическому воздействию [28, 29]. Сильное давление, возникающее в момент травмы, может привести к тому, что лицевые кости не выдерживают нагрузки, что в результате приводит к ЧМТ [30].

Наше исследование имеет определенные ограничения. Во-первых, не были учтены данные о наличии или отсутствии сопутствующих соматических заболеваний, а также информация о перенесенных ранее оперативных вмешательствах до проведения корреляционного анализа. Полученные результаты применимы исключительно к нашей популяционной группе. В рамках дальнейших исследований следует рассмотреть более продолжительный период наблюдений, изучить причины и возможные подходы к профилактике наиболее распространенных этиологических факторов, а также провести анализ конкретных моделей переломов. Во-вторых, объем выборки в нашем исследовании был относительно небольшим, а само исследование проводилось только в одном медицинском учреждении. Для подтверждения и уточнения полученных данных необходимы более масштабные исследования с увеличенной выборкой и более длительным периодом наблюдения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Результаты проведенного исследования показали преобладание сочетанных травм у мужчин. Наиболее часто встречались переломы костей глазниц, носа и верхней челюсти. Средний балл по шкале FISS составил 4,4±3,1, а среднее значение по шкале комы Глазго у пациентов составило 13,9±2,5 балла, что указывает на преимущественно незначительные повреждения головного мозга. Хирургическое лечение в первые 10 суток после травмы было проведено у 188 (88,3%) пациентов с ЧЛТ, причем в 16% случаев травмы сопровождались тяжелой ЧМТ. Таким образом, дальнейшая разработка тактики оказания специализированной помощи пострадавшим с ЧЛТ и ЧМТ на основе внедрения критериально-оценочных шкал обладает высокой практической значимостью.

Финансирование исследования и конфликт интересов. Исследование не финансировалось каким-либо источником, и конфликты интересов, связанные с данным исследованием, отсутствуют.

ЛИТЕРАТУРА

Bither S., Mahindra U., HaLLi R., Kini Y. Incidence and pattern of mandibular fractures in rural population: a review of 324 patients at a tertiary hospital in Loni, Maharashtra, India. Dent Traumatol 2008; 24(4): 468-470

Ariobimo B.N., Wibowo M.D., Abdurachman A.Profile of maxiLLofaciaL fracture patients at general hospital in Surabaya. Biomol Health Sci J 2021; 4(1): 1-4.

Rallis G., Stathopoulos P., Igoumenakis D., Krasadakis C., Mourouzis C., Mezitis M. Treating maxillofacial trauma for over half a century: how can we interpret the changing patterns in etiology and management? Oral Surg Oral Med Oral Pathol Oral Radiol 2015; 119(6): 614-61

Arpalahti A., Haapanen A., Puolakkainen T., Abio A., Thoren H., Snall J. Assault-related facial fractures: does the injury mechanism matter? Int J Oral Maxillofac Surg 2022; 51(1): 91-97

Khan T.U., Rahat S., Khan Z.A., Shahid L., Banouri S.S., Muhammad N. Etiology and pattern of maxillofacial trauma. PLoS ONE 2022; 17(9):

Бумай А.О. Современные проблемы диагностики и тактики хирургического лечения больных мультифокальными повреждениями головного мозга при сочетанной черепно-мозговой травме. Бюллетень сибирской медицины 2008; 5: 54-63. Bumay A.O. Modern problems of diagnostics and surgical treatment of patients with multifocal injuries of a brain with polytrauma. Byulleten' sibirskoy meditsiny 2008; 5: 54-63.

Giri K.Y., Singh A.P., Dandriyal R., Indra N., Rasto- gi S., Mall S.K., Chowdhury S., Singh H.P. Incidence and pattern of mandibular fractures in Rohilkhand region, Uttar Pradesh state, India: a retrospective study. J Oral Biol Cran- iofac Res 2015; 5(3): 140-145, 

Ferreira M.C., Batista A.M., Ferreira Fde O., Ramos-Jorge M.L., Marques L.S. Pattern of oraL-maxiLLofaciaL trauma stemming from interpersonal physical violence and determinant factors. Dental Traumatol 2014; 30(1): 15-21, 

Левченко О.В., Шалумов А.З., Кутровская Н.Ю., Крылов В.В. Хирургическое лечение краниоорбитальных повреждений, сочетанных с черепно-мозговой травмой. Вопросы нейрохирургии 2011; 1: 12-39. Levchenko O.V., Shalumov A.Z., Kutrovskaya N.Y., Krylov V.V. Surgical treatment of cranioorbital injuries combined with craniocerebral trauma. Voprosy neirokhirurgii 2011; 1: 12-39.

Rangarajan S., Chen E.W., Nguyen X.M., Lakshmipa- thy D., Sethi K., Bailey J. Epidemiology of craniomaxillofacial  fractures over a 5-year period at a midwestern level 1 trauma center serving a large rural population. J Oral Maxillofac Surg 2024; 82(6): 663-670,

Kloss F., Laimer K., Hohlrieder M., Ulmer H., Hackl W., Benzer A., Schmutzhard E., Gassner R. Traumatic intracranial haemorrhage in conscious patients with facial frac- tures-a review of1959 cases. J Cranio-Maxillofac Surg 2008; 36(7): 372-377

Lee K.F., Wagner L.K., Lee Y.E., Suh J.H., Lee S.R. The impact-absorbing effects of facial fractures in closed-head injuries: an analysis of 210 patients. J Neurosurg 1987; 66(4): 542-547

Keenan H.T., Brundage S. I., Thompson D.C., Maier R.V., Rivara F.P. Does the face protect the brain? A case-control study of traumatic brain injury and facial fractures. Arch Surg 1999; 134(1): 14-17

Davidoff G., Jakubowski M., Thomas D., Alpert M. The spectrum of closed-head injuries in facial trauma victims: incidence and impact. Ann Emerg Med 1988; 17(1): 6-9

Bagheri S.C., Dierks E.J., Kademani D., Holmgren E., Bell R.B., Hommer L., Potter B.E. Application of a facial injury severity scale in craniomaxillofacial trauma. J Oral Maxillofac Surg 2006; 64(3)

Galteland P., D0ving M., N^ss I., Sehic A., Utheim T. P., Eken T., Skaga N.O., Helseth E., Ramm-Pettersen J. The association between head injury and facial fracture treatment: an observational study of hospitalized bicyclists from a level 1 trauma centre. Acta Neurochir (Wein) 2024; 166(1): 132

Qiam F., Ahmad T., Wazir S., Mushtaq S., Khan M. Facial injury severity scale scores amongst motorcyclists: are they as safe as they should be? Pak Oral Dent J 2016; 36(2): 188-191.

Devadiga A., Prasad K.S. Epidemiology of maxillofacial fractures and concomitant injuries in a craniofacial unit: a retrospective study. Internet J Epidemiol 2008; 5(2): 6174.

Singaram M., Sree Vijayabala G., Udhayakumar R. K. Prevalence, pattern, etiology, and management of maxillofacial trauma in a developing country: a retrospective study. J Korean Assoc Oral Maxillofac Surg 2016; 42(4)

Данилевич М.О. Тяжелая черепно-лицевая травма: особенности клинического течения и мультидисциплинарный подход к комплексному лечению. Ав- тореф. дис. ... докт. мед. наук. СПб; 2016. DaniLevich M.O. Tyazhelaya cherepno-litsevaya travma: osobennosti klinicheskogo techeniya i muitidistsiplinamyy podkhod k kompleksnomu lecheniyu. Avtoref. dis. ... dokt. med. nauk [Severe craniofacial trauma: peculiarities of cLinicaL course and multidisciplinary approach to complex treatment. DSc Thesis]. Saint Petersburg; 2016.

Jayaraju R. M., Sagayaraj A., Reddy M. P., Harshitha K.R., Majety P. Patterns of maxillofacial fractures in road traffic crashes in an Indian rural tertiary center. Panam J Trauma Crit Care Emerg Surg 2014; 3(2): 53-58.

StreubeL S.-O., Mirsky D.M. CraniomaxiLLofaciaL trauma. Facial Plast Surg Clin North Am 2016; 24(4): 605-617

MeLek L.N., Sharara A.A. Retrospective study of maxiLLofaciaL trauma in ALexandria University: anaLysis of 177 cases. Tanta Dent J 2016; 13: 28-33.

Yamamoto K., Matsusue Y., Horita S., Murakami K., Ueyama Y., Sugiura T., Kirita T. MaxiLLofaciaL fractures of pedestrians injured in a motor vehicLe accident. Craniomaxillofac Trauma Reconstr 2013; 6(1): 37-41

Эмирбеков Э.А., Бамбарыкова А.И., Цветкова М.Г. Перелом суставной впадины височной кости с внедрением суставной головки нижней челюсти в полость черепа. Медицинский альманах 2024; 3: 87-91. Emirbekov E.A., Bambarykova A.I., Tsvetkova M.G. Fracture of the articuLar process of the temporaL bone with penetration of the condyLe of the mandibLe into the craniaL cavity. Medicinskij almanah 2024; 3: 87-91.

Putri S.N.V., Fauzi A.R., Paramita D.K., DachLan I., Seswandhana R. MaxiLLofaciaL trauma severity effects in patients with head injury in a tertiary care center in Yogyakarta, Indonesia. Eur J Plast Surg 2022; 45: 393-398

Rahman S.A., ChandrasaLa S. When to suspect head injury or cervicaL spine injury in maxiLLofaciaL trauma? Dent Res J 2014; 11(3): 336-344.

Gwyn P., Carraway J., Horton C., Adamson J., MLadick R., Horton C. FaciaL fractures-associated injuries and compLications. Plast econstr Surg 1971; 47(3): 225-230

Tanuhendrata A., Hatibie M., OLey M.C., Prasetyo E. Hubungan antara fraktur maksiLofasiaL dengan terjadin- ya Lesi intrakraniaL. Jurnal Biomedik 2016; 8(3)

ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ

К.В. Кудрячевская, врач — челюстно-лицевой хирург, врач-онколог, младший научный сотрудник отделения неотложной нейрохирургии НИИ СП им. Н.В. Склифосовского, Москва;

С.А. Епифанов, д.м.н., профессор, зав. кафедрой челюстно-лицевой хирургии и стоматологии ФГБУ «НМХЦ им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, Москва; А.Э. Талыпов, д.м.н., профессор, ведущий научный сотрудник отделения неотложной нейрохирургии НИИ СП им. Н.В. Склифосовского, Москва;

А.А. Гринь, член-корреспондент РАН, д.м.н., профессор, зав. научным отделением неотложной нейрохирургии НИИ СП им. Н.В. Склифосовского, Москва;

Е.А. Дурново, д.м.н., профессор, зав. кафедрой хирургической стоматологии и челюстно-лицевой хирургии ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России, Нижний Новгород.

Теги: челюстно-лицевая травма
234567 Начало активности (дата): 28.08.2025
234567 Кем создан (ID): 989
234567 Ключевые слова:  челюстно-лицевая травма; черепно-мозговая травма; сроки проведения оперативных вмешательств; оценка степени тяжести лицевых повреждений
12354567899